Германия на переломе:
надвигается ли новый фашизм?

 (Вклад Якова Ясько в обсуждение)

Часть 1. Часть 2.

Украина и Израиль как примеры для подражания, чрезвычайные законы и запреты на профессию для оборонительной демократии, обязательная военная служба и военная экономика против России. Путь Германии к открытой войне против России, политический проект «Zeitenwende», создает очевидные факты. На основе анализа выводов Цеткин и Димитроффа в статье рассматривается вопрос о том, надвигается ли новый фашизм и как он может выглядеть. Существует ли угроза нового фашизма в связи с военной политикой Германии и переломным моментом в истории? Что означают фашизация и реакционно-милитаристское переустройство государства? Статьи не обязательно являются позицией Коммунистической организации.

Введение

После двух лет новой эры коммунистическое движение сталкивается с серьезными проблемами.

В своей образовательной газете DKP ставит, в частности, следующие вопросы: «Что означает для нас «поворот эпохи» с растущей милитаризацией и усиленным демонтажем демократических и социальных прав?». Или: «За фашизмом следует война. Может ли сегодня быть наоборот? Какова связь между внешним и внутренним насилием? Какова связь между фашизмом и войной сегодня?» В нашем заявлении от 8 мая, например, мы также спрашиваем себя: «Должен ли либеральный фасад германского империализма постепенно рушиться в его борьбе за господство в Европе и мире?»

В то время как DKP описывает ситуацию как «реакционно-милитаристскую реструктуризацию государства», «Красная молодежь Германии», например, заявляет, что «нет никаких сомнений в том, что процесс фашизации уже давно начался».

Фашизация, фашизм, реакционное государственное переустройство - все это просто жонглирование словами и академическая терминология? Конечно же, нет! В то время как марксистская теория фашизма в последние десятилетия подвергается массированной атаке, Германия открыто ведет войну против России, участвует в геноциде в Газе и ликвидирует демократические права в этой стране. В Германии вновь должен появиться милитаризм: национальное сообщество, пригодное к войне и призванное защищать демократию от ее врагов. Так где же начинается государственное переустройство и фашизация и что именно они означают? Грядет ли новый фашизм? Как он будет выглядеть?

Фашизация и реакционное государственное переустройство

Приведенный ниже краткий очерк противостояния Клары Цеткин и Георгия Димитрова фашизму призван подойти к этим вопросам.

Клара Цеткин о различии между буржуазным террором и фашизмом

Одним из первых теоретиков фашизма была Клара Цеткин. Уже в июне 1923 года она рассматривала фашизм как движение буржуазии и опасность для рабочего класса. В ее докладе на расширенном пленуме Исполкома Коммунистического Интернационала были изложены первые тезисы и заложены основы для последующих дебатов о фашизме. Проницательность Цеткин, конечно, была еще очень ограниченной. Она писала, что развитие фашизма было наиболее зрелым, ясным и полным в Италии и что поэтому она опиралась на эту страну для своих описаний и тезисов[1]. В 1923 году она была абсолютно права. За год до этого фашисты под руководством Муссолини захватили власть и постепенно установили в Италии фашистскую диктатуру. В год выхода доклада Цеткин фашизм уже был у власти в Италии, хотя коммунистическая партия была запрещена только в 1926 году и все еще была представлена в парламенте. Однако акты насилия против партии и левых профсоюзов были на повестке дня уже с 1922 года. Если мы хотим понять фашизм, то нельзя анализировать события по «схеме F», а только в их конкретном, противоречивом развитии.

Это отметила и Клара Цеткин, написав, что фашизм «нельзя рассматривать как единое явление», но что мы имеем дело с «амбивалентным образованием, включающим в себя различные противоположные элементы[2]».

Цеткин ставит вопрос о том, является ли фашизм всего лишь буржуазным террором. Сегодня мы можем ответить на этот вопрос достаточно четко, и Клара Цеткин тоже сформулировала на него ответ. Проблема нашего движения сегодня, в XXI веке, заключается скорее в том, чтобы на основе этого вопроса ответить на конкретные явления: переворот на Майдане в Украине или военный переворот в Мьянме. Гражданский террор или фашизм? А в Германии: встречаем ли мы государственные атаки как «гражданский террор» или они являются частью процесса фашизации?

Более 100 лет назад Клара Цеткин сообщила Коммунистическому Интернационалу, что, например, подавление революции в Венгрии в 1920 году небольшой феодальной офицерской кастой следует понимать как буржуазный террор, поскольку он действовал как краткосрочная военная месть революции[3]. Так, вероятно, подобно террору фрайкорпов в январских боях 1919 года? Фашизм же, напротив, разворачивается как наказание неудачливого пролетариата и может опираться на более широкую массовую базу, поскольку, по мнению Цеткин, он не только военный, но также политический и идеологический[4].

Таким образом, фашизм готовится политически и идеологически. Клара Цеткин писала: «Давайте не будем забывать, что фашизм в Италии, прежде чем раздавить пролетариат актами террора, одержал идеологическую и политическую победу над рабочим движением и каковы были причины этой победы[5]».

Георгий Димитров и подготовка фашизма

Спустя 12 лет и множество захватывающих дебатов Георгий Димитрофф обобщил основные новые выводы о фашизме в докладе Коммунистическому Интернационалу. К 1935 году эта работа распространилась дальше и теперь, по словам Цеткин, появилась в Германии в «наиболее зрелой, ясной и полной форме». Я не могу проследить здесь дебаты в Коммунистическом Интернационале, которые предшествовали этому. Их изучение, безусловно, было бы полезно для более глубокого понимания фашизма. Теперь к докладу Димитроффа: фашизм был нужен, чтобы переложить бремя кризиса, чтобы (продолжать) колонизировать и порабощать слабые народы и чтобы подавить революцию рабочего класса[6].

«Фашизм - это власть самого финансового капитала. Это организация террористов, считающихся с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике - это шовинизм в его грубейшей форме, порождающий животную ненависть к другим народам»[7].

-Георгий Димитрофф (генеральный секретарь Коммунистического Интернационала) 1935 год

Развитие фашизма и фашистской диктатуры зависит от национальных, экономических и социальных факторов и варьируется в зависимости от них.

Даже ликвидация парламента и других буржуазных партий не является неизбежной. Даже если фашизм означает замену государственной формы буржуазной демократии, эта откровенно террористическая диктатура может сочетаться с грубой фальсификацией парламентаризма. Пока фашизм не имеет широкой массовой базы, а фашистская буржуазия не проводит единой программы, эти партии и социал-демократия будут сохранять определенную легальность[8].

В борьбе с фашизмом Димитрофф также подчеркивает идеологическую и политическую подготовку этого господства террора. Недооценка реакционных мер в странах буржуазной демократии - большая ошибка, пишет Димитрофф, и далее объясняет, что усиление реакционных мер служит подавлению демократических свобод и фальсификации прав парламента. Как правило, буржуазные правительства проходят через ряд подготовительных этапов, которые прямо способствуют подъему фашизма[9].

Реакционное переустройство государства как часть процесса фашизации?

DKP описывает текущие события как реакционно-милитаристскую государственную перестройку, а «Красная молодежь» Германии - как фашизацию. На основе данных Цеткин и Димитроффа теперь становится ясно, насколько тесно связаны эти два явления. DKP приходит к выводу, что «меры, описанные Димитроффом, проводились буржуазными правительствами, точно так же, как реакционно-милитаристская государственная реорганизация проводится сегодня светофорной коалицией рука об руку с «оппозицией»[10]». Чтобы действительно отнести реакционную политику светофорного правительства к описанным Димитроффом подготовительным этапам, необходимо более точно определить цель и задачи нынешней политики. Предположительно, нынешняя Bildungszeitung воздержится от этого в пользу убедительности.

Однако реакционные меры и подавление демократических свобод не являются чем-то новым. Вспомните запрет КПД в 1956 году, жестокое подавление молодого антивоенного движения 1950-х годов или принятие чрезвычайных законов в 1968 году, Филиппа Мюллера, который в 1952 году поплатился жизнью за свою борьбу против перевооружения, или Руди Дучке, ставшего в итоге жертвой смертельного покушения после клеветнической кампании шпрингеровских СМИ и буржуазного партийного ландшафта. Является ли ФРГ проектом реакционной государственной реорганизации с момента ее основания?

С момента реорганизации немецкого капиталистического класса в ФРГ это государство стремилось к новым сферам экспансии и претензиям на власть. Для восстановления былой мощи Германии использовались фашисты и военные преступники. Однако, говоря о реакционной реорганизации государства, мы должны быть очень точны. Если мы не можем поместить реакционные меры в ФРГ в контекст конкретных «подготовительных этапов[11]» к фашизму, мы оставляем этот термин на произвол.  Реакционная перестройка государства началась не сразу с воссозданием германского монополистического капитала 23 мая 1949 г. Реакционные и насильственные меры проходили через различные экономические фазы и не были направлены на то, чтобы сразу превратить открытый террор в политический инструмент.

Десятки арестов и актов полицейского насилия против молодого антивоенного движения были направлены, например, на то, чтобы заставить принять НАТО и интегрировать Западную Германию в западном направлении на улицах Германии. Клеветнические кампании и полицейское насилие против студенческого движения 1968 года были направлены на то, чтобы вытеснить с улиц внепарламентскую оппозицию войне во Вьетнаме. В итоге значительная часть этого движения была интегрирована.

Принятие законов о чрезвычайном положении в 1968 году стало первой дверью, открывшей путь к реакционной реорганизации государства. С тех пор в ящике стола дремлет военное положение, которое может быть использовано в ситуации острой угрозы для отмены основных гражданских прав[12] 

Мы не можем понять и описать реакционное государственное переустройство без фашизации. Реакционное государственное переустройство описывает юридическое выражение процесса фашизации. Другими словами, долгосрочный и целенаправленный демонтаж и подавление демократических свобод в пользу подготовки к фашизму. Поэтому решающее значение имеет и то, делают ли политические меры, такие как принятие чрезвычайных законов, реакционную государственную реорганизацию возможной или являются реакционной государственной реорганизацией. 

Однако подготовка к фашизму происходит также идеологически и политически. Подстрекательство общества против предполагаемых внутренних и внешних врагов лишь отчасти зависит от реакционных мер государства. Именно здесь в игру вступают культурно-промышленный комплекс и аппарат СМИ, гарантирующие идеологическое воплощение этой политики. Это относится и к строительству фашизма в других странах, и, в особой форме, к строительству фашизма в самой стране. Государство и СМИ, являясь частью одного и того же правящего аппарата буржуазии, выполняют в этом процессе свои конкретные задачи, которые, например, имеют тенденцию реализовываться в юридическом или массово-психологическом плане.

Проблема четкого анализа реакционных мер по отношению к фашизму и буржуазной демократии очевидна: хотя эти две формы правления отнюдь не идентичны, они посягают друг на друга. Путь Германии к открытой войне против России, поворот эпохи, создает очевидные факты.

Перелом эпохи как двигатель фашизации
Идеология современного фашизма

В своей книге «Фашизм и неофашизм», опубликованной в 1984 году, Райнхард Опиц анализирует исторический фашизм Германского рейха, а также делает выводы о тенденциях развития неофашизма. Он подробно описывает роль неофашизма как политического движения в Западной Германии и анализирует идеологемы и стратегии «новых правых».

Поразительно, как много идеологем «новых правых» 1970-80-х годов вошло в политический мейнстрим и в лексикон монополий СМИ. Хотя социал-дарвинистские требования Большой Европы, основанные на национальной реорганизации государственной и социальной системы, по-прежнему занимают ведущие позиции в современных медиа-кампаниях и общественном дискурсе[13], то, что неофашизм пропагандировал как претензии Германии на великую национальную мощь и обосновывал естественным инстинктом внешней демаркации и внутренней солидарности, а также господства над другими народами, теперь формулируется в гораздо более просвещенном и либеральном ключе.

«Европа - это сад, а весь остальной мир - это джунгли, и эти джунгли вторгнутся в сад. Садовники должны идти в эти джунгли. Европейцы должны быть гораздо более привержены этим джунглям. С другой стороны, остальной мир будет вторгаться в нас разными способами и средствами».

- Жозеп Борелл (Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности) 2023