«ОСТАЛЬГИЯ».
 Верните мне Берлинскую стену...

Алексей Савельев

За 20 лет, прошедших после падения Берлинской стены, трещина между западными и восточными немцами стала пропастью. Появился даже специальный термин «остальгия» — производное от Оst (восток) и «ностальгия»: символ тоски ГэДээРовцев по утраченной родине.

Историческая справка

Возведение стены, разделяющей Берлин, началось 13 августа 1961 года по инициативе ГДР: с целью «оградить граждан от влияния Запада». Берлинская стена протянулась на 155 км, включала в себя 302 вышки, земляные рвы и электрическую ограду. За 28 лет при попытке бежать на Запад погибло, по разным данным, от 192 до 1245 человек. 9 ноября 1989 года, после массовых уличных демонстраций, которые привели к падению режима Эриха Хонеккера, власти ГДР распорядились выдать визы желающим посетить Запад. В ту же ночь торжествующая толпа разрушила стену — стоя в проломах, восточные немцы братались с западными. ТВ транслировало эту «картинку» на весь мир. 3 октября 1990 года ГДР перестала существовать.

Когда Рольф выходит гулять на улицу, то надевает футболку: жёлто-красный герб из колосьев, молота и циркуля, внизу подпись —«Рождённый в ГДР»(«Geboren in der DDR» или сокращённо «Born in DDR»). Когда 14 лет назад Рольф появился на свет, то никакой ГДР уже в помине не было, а его родной город Карл-Маркс-Штадт переименовали в Кемниц. «Ну и что, — упрямо говорит Рольф. — Мои отец и мать родились в ГДР — значит, я тоже ГэДээРовец».

Родителей он почти не видит: оба уехали работать в Западную Германию, как и половина жителей бывшего Карл-Маркс-Штадта, — подростка воспитывает бабушка Грета. Главный индустриальный центр Восточной Германии превращён в кладбище пустых заводов: в окнах выбиты стёкла, стены разрисованы граффити, на крыше вьют гнёзда вороны. В 1989 г. в Кемнице проживало 250 000 человек, сейчас вполовину меньше — не найдя работы, люди перебираются на Запад.

Когда стемнеет, город похож на призрак: улицы пусты, без единого человека — только у памятника Карлу Марксу, который зовут «башка» (он сделан в виде бронзовой головы), группка молодёжи слушает «Раммштайн». «Я ненавижу западных немцев, — говорит Рольф, по-взрослому закуривая сигарету. — Они ничего не знают о жизни». «Я была в такой эйфории, когда рухнула Берлинская стена, — в тон внуку вздыхает бабушка Грета. — Думала, что наступит рай. Вечерами я иду по мёртвому городу, смотрю, как ветер сметает обрывки газет и пивные банки… О, как же я была наивна. Нет, я рада, что Германия объединилась. Но это вовсе не рай — это апокалипсис».

За 20 лет, прошедших после падения Берлинской стены, трещина между западными и восточными немцами стала пропастью. Появился даже специальный термин «остальгия» — производное от Оst (восток) и «ностальгия»: символ тоски ГэДээРовцев по утраченной родине. (О феномене «Остальгия» можно почитать здесь и здесь) Согласно последнему опросу, проведённому газетой «Берлинер цайтунг», 49% «восточников» считают: в ГДР жилось «очень неплохо», а 8 процентов и вовсе уверены — социализм «намного лучше». Западных немцев такое мнение, разумеется, бесит. На обустройство гэдээровских городов федеральные власти тратят 120 млрд евро в год, но на Востоке настаивают, что никому ничего не должны — «западники разрушили нашу экономику, самую лучшую среди стран социализма!». «9 ноября 1989 года мы полагали, что отныне мы — единый народ, — сокрушается профессор Генрих Миттель из Дюссельдорфа. — Все ждали, что будут небольшие трения, но потом, со временем, всё забудется. Однако ничего не произошло. Восточные немцы рассказывают детям легенды о сытой жизни под властью Хонеккера, в результате для поколения, не видевшего ГДР, эта страна тоже стала «землёй обетованной». Западных немцев на Востоке не любят, и те платят взаимностью. «ГэДээРовцы терпеть не могут работать, — заводится таксист Михель, родом из Западного Берлина. — Им бы только на халяву пособия получать! Я думаю, они и стену-то Берлинскую разрушили потому, что хотели иметь в магазинах бананы, всё остальное в ГДР их и так устраивало». «Когда получаешь счета за газ и воду, — жалуется бабушка Грета, — поневоле начинаешь ностальгировать: при Хонеккере всё стоило копейки, и каждый имел работу. Берлинская стена рухнула, но не исчезла — она переместилась в головы людей». Это не так и фантастично, если учесть данные другого опроса — целых 25% западных и 12% восточных немцев высказались за то, чтобы… «снова восстановить стену»!

В самом Берлине остатки грозной Берлинской стены из мрачного символа тоталитаризма давно превратились в объект туристической привлекательности. Сейчас уже и сами берлинцы не верят — неужели 20 лет назад всё было по-другому? И колючая проволока, и электрический ток, и нейтральная зона у Бранденбургских ворот, и вышки со снайперами? У обломков стены возле Потсдамер Плац позируют арабские гастарбайтеры, переодетые в форму пограничников ГДР, и стоит ГэДээРовский автомобиль «Трабант» — желающие могут сфотографироваться за 1 евро.

В любом магазине сувениров у КПП «Чарли» (пропускной пункт для дипломатов, где производился обмен шпионов) — камешки из стены с сертификатом (говорят, их вовсю штампуют в Китае). Куски посолиднее увезли на Запад — теперь они стоят в главном офисе корпорации «Майкрософт» и штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли. «У нас меньше народа ходит в Пергамский музей врата Иштар из Вавилона смотреть, — смеётся берлинский историк Алекс Келль. — Сейчас символика страны-привидения — ГДР приносит городу внушительный доход от туристов».

Например, магазин OssiVersand.de за прошлый год имел оборот миллион евро. Ossiladen, рассылающий свои товары по почте, имеет около 40 тысяч постоянных клиентов. В ассортименте 900 наименований: от шоколада, горчицы и легендарных шпреевальдских огурчиков до напитка Vita-Cola.

Фридрих (или, как он себя сам называет, Фредди) Хайнцель владеет магазином сувениров на том месте, где проходила стена. Его дом — в Западном Берлине, в двух метрах от границы: он помнит, как, перекинув верёвку в соседнее окно, люди сбегали на Запад. «Немцы ждали от падения Берлинской стены пропуск в нирвану, — объясняет он. — Не получив желаемого, они разочарованы. На Востоке говорят: «Хонеккер был отличный парень!», на Западе: «Нам и без вас было куда деньги тратить!» Смешно, но 20 лет назад мы понимали друг друга лучше». Хлопает дверь — Хайнцель отвлекается, извиняясь. Зашли покупатели, рассматривают футболки «Рождённый в ГДР». В последнее время они становятся всё популярнее.

В Берлине прошла демонстрация в память о погибших основателях коммунистической партии Германии Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Вроде бы не самый значительный повод вывел на улицы около 10 тысяч человек (в тихом, благополучном 3,5 миллионном городе).

Напомню, что за последние 2 года, крупнейший митинг отечественных левых, собрал 6,5 тыс. (КПРФ и Ко зимой 2012 года), остальные держались на уровне 3-4 тыс.Так что немецкие товарищи, несмотря на очевидные идеологические разногласия, оказались более организованы.

Как оказалось, и в Германии есть поклонники "Кровавого Тирана", таскающие известный плакат "Бей Гитлера!"

Надпись из фразы Розы Люксембург «Die Revolution sagt ich bin, ich war, ich werde sein !» — «Революция говорит я есть, я была, я буду !»

Началось шествие по аллее Карла Маркса (Karl-Marx-Allee), что была когда-то аллеей Сталина, к мемориальному кладбищу Фридрихсфельде (Friedrichsfelde), где Роза Люксембург и Карл Либкнехт были похоронены в 1919-м году.

Что-то вроде: "Не дай антикоммунизму ни единого шанса !"

Кто эти 10 тысяч берлинских левых? Конечно, какая-то часть – это официальная Die Linke(левые), которая сейчас имеет 12% в Бундестаге, но большая часть – это несистемные левые. Запрещенная KPD (Коммунистическая партия Германии), большевики, представители левых других стран, и просто жители того, бывшего, восточного Берлина. Их называют «Ostalgie»...

Трудно понять, что эти люди потеряли с упразднением ГДР, их уровень жизни вырос, но ностальгия... В колонне идет преемник Хонекера, Эгон Кренц, отсидевший четыре года, и председатель Совета Министров ГДР Ханс Модров, и даже молодые люди, кто не видел стену вживую. Турецкая и Курдская компартии, Латинская Америка.

В Москве, уверен, турков и курдов больше, чем в Берлине, но никогда не видел их и латиноамериканцев в колонне наших левых. Так, только если в частном порядке. Здесь же они всегда приглашаются местными движениями принять участие, заявить о своем существовании.

Сталинисты и KGÖ (антифашисты) крича «Viva, Stalin!», с плакатом «Wir gedenken die Opfer des Stalinismus: dem deutschen Militär, Adel und Faschisten. Den deutschen Konzernen und der Rüstungsindustrie» — «Мы помним о жертвах сталинизма: немецких военных, дворянстве и фашистах. Немецких корпорациях и оборонной промышленности» встали вокруг мемориальной доски жертвам сталинских репрессий.

Несколько десятков человек образовали цепь, подошла полиция и Antikonflikt Team. Начались переговоры, не кричать, разойтись.

Сейчас немецкие полицейские проходят курс, как вести себя в подобных ситуациях, с антифа, с наци, есть специальные переговорщики, старающиеся не допустить столкновения. И даже здесь, толкаясь и кидая в полицейских древки флагов, ни один не был задержан. По опыту московских митингов, я уж думал, но вот, сейчас будут вязать уж точно, это же нападение на полицейского, но древки отобрали и всех агрессивно настроенных вытолкали за пределы мемориального кладбища.