9 ноября антифашистская заградительная
стена пала и в ГДР пришли фашисты из ФРГ

Яков Яско

9 ноября 1989 года ГДР отказалась от охраны границы с Федеративной Республикой Германия. Кадры, транслируемые в непрерывном цикле граждан, эйфорически устремляющихся в Западный Берлин, не могут скрыть реальности: открытие границ определило будущее социализма в Германии. Результатом стали аннексия, ликвидация, массовая безработица и порабощение всего населения ГДР.

Учитывая преемственность фашистского режима в Федеративной Республике Германия, которая превратилась в агрессивное передовое государство против социализма, стена также была защитным барьером против фашизма. Огромное поселенческое движение, которое неофашисты развернули после 1989 года и распространили по всей ГДР, подчеркивает характер этой защитной стены от агрессоров и стратегов из Бонна и Вашингтона. Без стены была бы война, и Кеннеди был не единственным, кто это знал[1]. Генералы Хайнц Кесслер и Фриц Стрелец, посвятившие этой теме книгу под тем же названием, также приводят впечатляющие доказательства этого[2].

Буржуазные авторы и политики по сей день пытаются отвлечь внимание от истинных причин неофашистской победы и обвинить ГДР в высокой популярности правых партий. Однако факт остается фактом: после аннексии ГДР борьба с антифашизмом и коммунистическим сознанием среди населения ГДР велась со значительными усилиями и организованным, похожим на кампанию подходом - не в последнюю очередь фашистскими силами, пришедшими в Восточную Германию с Запад.

Преодолеть защитную стену

Теперь можно было обсуждать, как немецкие СМИ агитировали против мигрантов, в то время как Тройханд безжалостно грабил каждый уголок экономики ГДР и уничтожал сотням тысяч средства к существованию. Стоило бы также взглянуть на так называемую переоценку ГДР, поскольку здесь неофашисты были вовлечены в новую историографию и чистки марксистского преподавательского состава. Можно было бы также рассказать о том, как стирались многочисленные антифашистские памятники и реабилитировались фашисты, а антифашистская культура ГДР была запрещена. Учитывая 35 лет открытия границ, статья призвана показать, как падение этих пограничных сооружений спровоцировало беспрецедентное неофашистское переселенческое движение.

Еще до открытия границ западногерманские неофашисты целенаправленно занимались пропагандой в ГДР. В результате возросло число визитов западных неонацистов в ряды скинхедов и хулиганов. Важную роль в этом сыграла сеть сообществ «Нового фронта», созданная западногерманским неонацистским кадром Михаэлем Кюненом , в рамках которой Кюнен собрал вокруг себя многочисленных фашистов. В их число входили некоторые фашисты, выкупленные ФРГ и ранее отбывшие тюремное заключение в ГДР[3] — жестокие головорезы и идеологи, которые должны были распространять яд антикоммунизма и ксенофобии.

В 1980-е годы сеть Кюнена все больше превращалась в широкую головную организацию, которая не только ориентировалась на контакты в ГДР, но также имела хорошие связи с неофашистами из США и других странах[4]. Сообщества Нового фронта поддерживали тесные контакты с многочисленными партиями[5]. Не только подставные организации, но и руководящий состав был пронизан информаторами, которые вкладывали свои не совсем скудные зарплаты в Управлении по защите Конституции в политическую работу[6].

Лидер Кюнен не только поддерживал контакты с неонацистской средой по всей Европе, но также был связан с Управлением по защите Конституции. Хотя Государственное управление по защите конституции Нижней Саксонии, очевидно, «больше не могло найти» все документы, относящиеся к этой деятельности и их сетям, досье государственной безопасности фиксировало эти связи. Служба государственной безопасности, которая собирала расследования в отношении Кюнена с 1970 года и внимательно следила за его политической деятельностью, заявила в отчете, что Кюнен был забран из тюрьмы после его освобождения в 1982 году в автомобиле, принадлежащем Управлению по делам Защиты Конституции Нижней Саксонии[7]. В сохранившемся отчете III отдела сделан следующий вывод: «Возможно, что тюремное заключение К. на несколько лет было использовано для того, чтобы привлечь его на свою сторону в качестве информатора или для сотрудничества в какой-либо иной форме»[8]

Несколько лет спустя Кюнен разработал стратегический документ «План работы на востоке» для головной организации идеологических сообществ Нового фронта. Все фронтовые структуры, а также другие неофашистские организации и партии основывались на этом плане работы. Отправным сигналом стало открытие границы 9 ноября 1989 года. По его собственному заявлению, Михаэль Кюнен смог пересечь границу «с помощью местных товарищей»[9]. Десятки неофашистских кадров из сетей Кюнена, а также актеры из «Новых правых» последовали его примеру.

Создание неофашистского движения

Неофашисты, переехавшие в ГДР, создали структуры и группы и быстро перешли к покупке или оккупации недвижимости, чтобы доминировать над целыми районами города. Вскоре за этим развитием событий, ориентированным в первую очередь на молодежь, последуют акты насилия и погромы против антифашистов и иностранцев. Под патронажем Михаэля Кюнена и сети «Сообщество мысли Нового фронта» были созданы отделения Немецкой рабочей партии свободы и НДПГ, а также возникли десятки новых организаций, в том числе «Фронт Лихтенбергера» и «Немецкая альтернатива»[10]. Неофашистские деятели, осознавшие связующее звено в антикоммунистическом характере демонстраций, становились все более частыми и заметными среди демонстраций понедельника. Неофашисты смогли беспрепятственно появиться с транспарантами самое позднее с марта 1990 года[11].

Такая деятельность неоднократно встречала антифашистское сопротивление, несмотря на унижения и репрессии в частной жизни со стороны политики доверия Федеративной Республики Германии. Будь то протест против реконструкции концентрационных лагерей, сопротивление сносу памятников или совместные действия против деятельности недавно поселившихся западных фашистов в университетах аннексированной ГДР. Даже Райнер Эппельманн, председатель комиссии по примирению с историей ГДР, был встревожен, обнаружив, что значительная часть населения желает сохранить антифашизм ГДР[12].

Амнистия политзаключенным ГДР 6 декабря 1990 года от случая к случаю укрепляла ряды неофашистов в аннексированной ГДР[13]. Среди них были головорезы из нападения на Сионскую церковь[14]  , а также позднее так называемый «лидер Берлина» Инго Хассельбах[15]. Фашистские кадры, которые в основном были либо освобождены, либо прибыли из Западной Германии, не только поддерживали развитие структур и сетей, но и гастролировали по ГДР с различными лекциями и приглашали фашистов из-за границы. Например, по приглашению Немецкого народного союза Дэвид Ирвинг был приглашен в Дрезден, чтобы прочитать несколько лекций по формированию мифа о «бомбовом холокосте союзников». Западный миллионер и основатель неофашистского Немецкого народного союза Герхард Фрей покрыл расходы на его выступления[16].

Запугивание и террор

В Берлине в 1990 году освобожденный неонацист Инго Хассельбах в сотрудничестве с Михаэлем Кюненом основал « Национальную альтернативу». Организация, состоящая из 800 членов, заняла дом и собрала более 100 пулеметов и 20 реактивных гранат. Нацистские структуры были созданы почти во всех крупных городах, некоторые в которых тренировались как военизированные формирования[17].

Возросшая активность этих неофашистских группировок сопровождалась насилием и погромами. Были осквернены еврейские кладбища, могилы красноармейцев и коммунистов. Граффити «Сау Юден» и «Евреи вон», как и те, что на могилах Хелены Вайгель и Бертольта Брехта, не были единичными случаями[18]. Мемориал в Трептов-парке также стал жертвой неофашистских бунтовщиков. Захоронения советских освободителей и памятники в их честь были испачканы фашистскими лозунгами. Однако акция не осталась без ответа и вылилась в сильный антифашистский протест, к которому 3 января 1990 года присоединились 250 000 граждан ГДР[19].

На понедельникских протестах и специально организованных демонстрациях впервые после попытки государственного переворота 1953 года громко и публично звучали праворадикальные лозунги, такие как «Rotfront Verrecke (Смерть Ротфронту» или «Kanaken Raus»[20]. В ночь со 2 на 3 октября 1990 года, в ночь окончательной аннексии ГДР, более 1500 вооруженных неонацистов напали на антифашистов, скваттеров и контрактных рабочих в ГДР, это напоминало погромные действия. Всего в разных городах произошло 30 жестоких и скоординированных нападений[21].

Государственная помощь и поддержка

За лозунгами и граффити последовали нападения и погромы. В 1992 году в Федеративной Республике Германия было зарегистрировано больше насильственных преступлений со стороны правых, чем когда-либо с 1949 года. Этот подъем был бы немыслим без преднамеренного игнорирования со стороны немецких властей и поддержки Федерального ведомства по защите Конституции, а также расистских клеветнических кампаний, проводимых средствами массовой информации и партиями.

В Дрездене, Лейпциге, Галле, Йене и Веймаре банды правых экстремистов могли почти беспрепятственно совершать нападения и поджоги[22].  Погромы в Хойерсверде и Ростоке. Дни преследований и нападений на иностранцев сопровождались сообщениями СМИ о так называемой «проблеме убежища», а полиция позволяла фашистам добиваться своего[23].

Тогдашнее федеральное правительство ХДС/СвДП использовало волну расистского насилия, чтобы еще больше разжечь вызванные ею «дебаты о предоставлении убежища», к которым вскоре присоединилась и СДПГ. В 1993 году основное право на убежище было окончательно отменено. Средства массовой информации и политикаи проложили путь к такому развитию. Сразу после погрома в Ростоке-Лихтенхагене тогдашний лидер парламентской группы ХДС в парламенте земли Шверин Экхардт Реберг заявил: «Тот факт, что иностранцы не знают наших традиций и обычаев и, возможно, даже не хотят с ними знакомиться, подрывает благополучие наших граждан[24]» ^.

Рефасификация Восточной Германии

Этот процесс, немыслимый без открытия границ, был чем-то большим, чем так называемые «годы бейсбольной биты». Сосредоточение внимания только на бандитах-неофашистах отвлекает от того факта, что открытие границ было направлено на перепрофилирование Восточной Германии. Политики и средства массовой информации, со своей стороны, освещали и поддерживали повторную фашизацию общества. В течение короткого времени антифашистские и коммунистические позиции должны были быть маргинализированы среди населения. Неофашистское движение, созданное Федеративной Республикой Германия, создало соответствующий фон жестоких угроз, который в то же время предлагал молодым людям, не имеющим никаких перспектив, путь свои организации.

В то время как неофашистское движение было призвано запугать оппонентов и нивелировать протестный потенциал, представители «Новых правых» были интегрированы в преобладающую политику для идеологического наступления на остатки антифашизма ГДР. Памятники были перенесены или снесены, школы и улицы были переименованы, все антифашистские массовые организации были запрещены, история была переписана.

В ГДР фашисты и военные преступники последовательно преследовались: фашистским организациям никогда не должно быть разрешено снова действовать в будущем. Ксенофобии и фашистскому прошлому противостояли интернационализм, антифашизм и широкое исследование фашистских махинаций. Милитаристский государственный аппарат и монополии были экспроприированы, а власть в новом государстве перешла в руки антифашистов. В то время как бывшие узники концлагерей приступили к государственной работе в ГДР, их старые охранники и мучители в государстве и администрации Федеративной Республики Германия вернулись к работе. В ходе аннексии этого антифашистского государства была осуществлена рефашификация этой другой Германии.

Эта реорганизация имеет фундаментальное значение для понимания социального развития с 1990-х годов по сегодняшний день. Он содержит две центральные тенденции: с одной стороны, создание неофашистского движения в Восточной Германии и, с другой стороны, демонтаж антифашизма ГДР. Спустя 35 лет после открытия границ эта политика продолжает оказывать заметное влияние и сегодня. Всем, кто ищет корни правых и фашистских позиций, было бы полезно взглянуть на правителей Федеративной Республики. После 1945 года никогда не было честного и последовательного разрыва с фашизмом.