Борьба материализма и идеализма
в философии XVII-XVIII веков

А.В. Харламенко

От редакции сайта РКРП: В четвёртой лекции рассказывается о формовании атеизма и материализма Нового Времени, о том, какие предпосылки способствовали формированию мировоззрения, свободного от идеи бога, даётся несколько отходящий от стереотипов взгляд на эпоху Просвещения, как на общественную мысль своего времени повлияло «Завещание» Жана Мелье, собственно и давшее толчок Просвещению. О том, почему просветители, вопреки всякому здравому смыслу, пытались достучаться до абсолютных монархов, и об уязвимых местах чисто механического, количественного материализма.

Мы продолжаем кратко рассматривать исторический путь домарксистской философии: как формировались основные философские понятия, в связи с какими реальными процессами в истории человеческого общества это происходило.

1. Общие условия формирования противоположности материализма и идеализма.

Надеюсь, вы помните по нашим первым лекциям, что материализм и идеализм — это два основных направления в философии, по словам Энгельса, пронизывающих её всю, в особенности новейшую для его времени, то есть для нас как раз эпоху Нового Времени.

Идеализм принимает за первичное начало сознание, идею; материализм принимает материю, то есть реальность, существующую вне и независимо от сознания.

Однако мы с вами уже говорили, особенно в лекции по средневековой философии, и о том, что на протяжении долгого времени эти два направления не выступали, точнее их противостояние не выступало, в чистом, законченном и обнажённом виде. Особенно это касалось материализма. Связано это с тем, что борьба материализма и идеализма теснейшим образом переплетается с борьбой религии и атеизма, то есть концепции, отрицающей божественные и сверхъестественные силы и религию, с борьбой религии и науки. Причём не следует это сводить только к насилию, к преследованиям, к кострам инквизиции и так далее. Конечно, всё это было, хотя сейчас стараются стереть это из памяти новых поколений. Но никогда и никому нельзя долго держаться на одном насилии. Дело было не столько в этом, сколько в том, что на протяжении всего Средневековья и даже начала Нового Времени ещё не произошло обособления религии от других форм общественного сознания, не произошло, как говорила Елена Николаевна, предметного самоопределения религии, так же как и науки, и других явлений общественного сознания.

А именно, религия выполняла наряду с собственно религиозными функциями и политические, и управленческие, и поэтому в сознании отнюдь не только самих священнослужителей, отнюдь не только реакционеров и ретроградов, но даже самых передовых людей той эпохи просто невозможно было себе представить общество без религии, общество без веры в бога. И даже, например, для Томаса Мора, для Томмазо Кампанеллы, первых коммунистов-утопистов, атеист был каким-то чудовищем. И они не находили места в своих идеальных обществах для таких извергов рода человеческого, какими им представлялись атеисты, поскольку они не могли себе представить ни управления, ни морали, ни, говоря нашим современным языком, идеологии в иных формах, кроме религиозных. И, как вы знаете, вся тогдашняя политическая борьба вплоть до конца XVII века даже в передовых странах Западной Европы шла в форме борьбы одной религиозной идеи против другой, одной религиозно-политической партии (так они назывались) против другой, нередко в форме религиозных войн. По существу, конечно, гражданских войн, но осознавались они именно как религиозные. И по всему этому казался немыслимым открытый атеизм – концепция, не просто отрицающая бытие бога, но рассчитанная на то, чтобы обойтись без веры в бога, «не нуждающаяся в ней», как говорил знаменитый учёный Лаплас, отвечая на вопрос Наполеона: «Я не нуждался в этой гипотезе», имея в виду бога. Но прежде чем могло появиться такое отношение к религии, должны были пройти века, и это было достигнуто именно в тот период, о котором мы сегодня будем говорить.

Это был колоссальный культурно-исторический сдвиг, важность которого нынешняя реакция пытается всячески замаскировать, извратить, снова изобразить материалистов и атеистов какими-то чудовищами, якобы сбившими с пути истинного человечество. Этот колоссальный сдвиг имел, как и всё в истории, причины двух видов: общественно-исторические и теоретические. Мы постараемся рассмотреть те и другие, потому что в отдельности они непонятны. В истории коммунистического движения, нашей Советской страны были уклоны в обе стороны. В двадцатые — начале тридцатых годов был уклон так называемого вульгарного социологизма, когда всё в истории и культуре пытались выводить напрямую из классовых отношений, из экономики. Как правило, и сами классовые отношения, и сама экономика понимались при этом примитивно и неправильно. Но уже много десятилетий с тех пор господствовал противоположный уклон, а именно возврат к филиации идей, к тому, чтобы выводить развитие общественной мысли из неё же самой, и недооценивать, а то и просто игнорировать, влияние объективных сдвигов в развитии общества, и реальной классовой, политической борьбы в этом обществе. Сейчас же делается попытка вообще перечеркнуть весь этот грандиозный этап в развитии человечества. И в противовес всему этому мы должны постараться рассмотреть оба его источника во взаимосвязи.