Об отказе коммунистических
партий участвовать
в буржуазных правительствах[1]

Алека Папарига

Позвольте мне сначала рассказать об опыте участия Коммунистической партии Греции (КПГ) в буржуазных правительствах. В Европе имеется ещё более богатый опыт. Речь идёт не о частных фактах, а о событиях и итогах, позволяющих извлечь общие выводы и доказать, что в эпоху перехода от капитализма к социализму компартиям нет смысла участвовать в буржуазном правительстве или в правительстве, управляющим лечением капитализма. Пока власть не находится в руках рабочего класса и его союзников, компартия должна быть в оппозиции и возглавлять движение, используя все формы борьбы, в том числе и буржуазный парламент.

Участие в буржуазном правительстве – это ошибка, которую нелегко исправить. Она может оказаться непоправимой.

Опыт участия партии в буржуазных правительствах

Первый опыт относится к участию КПГ в правительстве, сформированном после освобождение Греции от немецкой, итальянской и болгарской оккупации.

Буржуазный политик Георгиос Папандреу (отец и дед последующих премьер-министров Греции, лидеров социал-демократии) получил приказ сформировать правительство. Он был «избран» королём и Англией, на которую уже давно ориентировалась и на поддержку которой опиралась буржуазия страны. Он был избран, поскольку пользовался их абсолютным доверием. Считалось, что он сможет путём политических интриг и махинаций обеспечить буржуазную стабильность и справиться с послевоенным соотношением сил, которое было в пользу КПГ и патриотов – борцов греческого национального сопротивления. Эти события разворачивались с апреля 1944 года до освобождения Греции. Георгиос Папандреу сознательно не участвовал в борьбе греческого народа против иностранной оккупации. Он упорно отказывался от призывов КПГ и Национально-освободительного фронта (ЭАМ) к единству и участию в сопротивлении. В 1943 году он отправил британскому правительству меморандум о том, что встаёт на его сторону против вооруженного национального сопротивления, которым руководила КПГ, с целью остановить силы Сопротивления на финишной прямой к победе и не допустить победы народа, что и произошло. Приказ сформировать правительство был также основан на неоправданном компромиссе со стороны КПГ (героической партии сопротивления, его руководителя и движущей силы и руководства Национального сопротивления. До окончания войны, в середине апреля 1944 года о (кто?) согласилось на создание единого правительства с буржуазными политическими силами, под контролем Британской военной штаб-квартиры на Ближнем Востоке. Делегация, поехавшая в Каир (Египет) подписать договор, согласилась с участием ЭАМ и КПГ в послевоенном правительстве. Соглашение изменило соотношение сил и противоречило принципам национально-освободительной борьбы, которая с первой же минуты ставила своей целью создание народной республики.

Политбюро ЦК КПГ сочло уступки делегации недопустимыми. Она не последовала данным ей указаниям. Однако временное правительство, сформированное в Греции и выражавшее союз более широких сил с КПГ, одобрило соглашение. Последовали безуспешные попытки улучшить соглашение, и в итоге пленум ЦК КПГ, созванный 2-3 августа 1944 года, ратифицировал его. Согласие ЦК КПГ привело к участию в правительстве Георгиоса Папандреу. По соображениям ЦК, неучастие усилило бы правые силы, стремящиеся разрушить единство и навязать антинародный режим, вызвав открытую гражданскую войну. Основным стремлением КПГ было предотвратить диктаторские террористические тенденции и добиться раскола фашистских, антинародных сил. Однако подписание договора объективно дало английским империалистам возможность успешно осуществить свои планы, подавить движение народного сопротивления и развязать кровавый террор против КПГ. За одним отступлением последовало другое, новые соглашения, позволившие восстановить власть буржуазных партий. Этот процесс длился многие годы и дал классу буржуазии (который тогда не имел опоры в народе) возможность сформировать политическую партийную систему, способную напрямую изменить положительное для народа соотношение сил.

Конечно, ошибочная политика партии, участие в послевоенном буржуазном правительстве, не была случайной ошибкой. Сама КПГ впоследствии оценила, что ошибка исходила из её стратегии, которая не была последовательной и не предусматривала соединение войны против оккупантов с борьбой за власть. Руководство КПГ и руководство движением Национального сопротивления даже не предусмотрели существующую для греческого народа угрозу со стороны буржуазных сил страны (несмотря на их дезорганизованность), а также стремление Англии подавить движение в нашей стране. То есть они неправильно подошли к стратегическому вопросу и не подготовились к его решению.

В последующие годы КПГ выступила с публичной самокритикой относительно недопустимых компромиссов. Она оказала сопротивление антикоммунистическому террору, который был не только идейным, но и сопровождался гонениями, расстрелами и преступными действиями, приведшими к утрате коммунистами силы. Преступные гонения на КПГ привели к созданию Демократической Армии Греции и к трёхлетней гражданской войне, являющейся по сей день острейшим моментом классовой борьбы в Греции, несмотря на то что она завершилась поражением вследствие отрицательного соотношения сил и американской империалистической интервенции.

Тот факт, что КПГ неверно оценила довоенные и послевоенные события вследствие недостатков стратегии и тот факт, что она неправильно оценила намерения английских империалистов, не отменяют неоценимый вклад партии в Национальное сопротивление и освобождение Греции.

В послевоенной Европе имеется лишь отрицательный опыт участия компартий в буржуазных правительствах. Обычно это происходит под давлением объективных факторов и условий либо в результате парламентских иллюзий, и прежде всего под влиянием оппортунистических представлений и практики. После Второй мировой войны и вплоть до последних лет коммунистические партии во Франции и Италии участвовали в буржуазных правительствах. Нет ни одного примера, подтверждающего, что благодаря их участию жизнь народов улучшилась или что эти партии смогли предотвратить компромиссы и социал-демократическую политику. После этого компартии теряли силы в пользу социал-демократии, и ослабевали они именно потому, что становились соучастниками (чего?) и подобное сотрудничество оказывает больше давления на компартии, чем они могут оказать на социал-демократию.

КПГ имеет современный опыт своеобразного участия в двух чередующихся правительствах в 1989-90 годах. В первом случае вместе с либеральной партией, а во втором – и с социал-демократической. Участие в правительстве было продиктовано специфической причиной. Было невозможно сформировать правительство после выборов. А согласно закону, для того чтобы не был замят) политический скандал, в котором согласно обвинительному акту участвовал премьер-министр из социал-демократов, не должно было пройти длительное время до следующих выборов. Поскольку два этих буржуазных правительства были переходными и действовали до следующих выборов, нашей партии не было необходимости идти на нежелательные уступки. Однако часть народа под воздействием социал-демократии обвинила партию в неблаговидном союзе. Мы утратили голоса, но главное не в этом, а в том, что распространилось представление, что участие партии в буржуазном правительстве не является принципиальным вопросом. Это произошло в период роста оппортунизма в партии. Ещё более вредным было распространение представления о том, что в важный момент, когда буржуазная политическая система наталкивается на препятствия, КПГ отказаться на время от своей стратегии и поддержать формирование правительства на основе программы-минимум, которая в действительности никогда не наносит ударов по буржуазной политической системе. Напротив, это позволяет ей реорганизовать свои силы.

Недавно, в середине 2012 года, на КПГ было оказано большое давление, чтобы партия согласилась на участие в «левом» правительстве. Так оно было названо оппортунистическими силами, парламентские силы которых резко возросли в результате развала социал-демократии в условиях роста бедности из-за капиталистического экономического кризиса в Греции и еврозоне. Резкий парламентский рост оппортунизма не был результатом только сильного народного недовольства. Он произошел и вследствие того, что большая часть кадров социал-демократии обеспечила оппортунизму массовый приток голосов. Отток сил к оппортунистам содействовала и часть буржуазии, видевшая необходимость в формировании (пусть даже временном) полюса взамен социал-демократического, прежде чем рабочие и народные массы радикализуются ещё больше.

Мы понесли значительные потери на выборах, поскольку отказались поддержать подобное правительство и даже участвовать в нём. Мы утратили 50% голосов. Часть избирателей перешла к оппортунистической партии, еще более значительная часть предпочла воздержаться от голосования.

Это событие нас не напугало, хотя и вызвало разочарование и, безусловно, нанесло политические травмы нашему электорату. Мы убеждены в том, что эта наша позиция в период господства фатализма, примирения и разочарования положительно повлияет на народ и на саму партию. Если бы мы не устояли перед давлением, мы вступили бы на скользкий путь без возврата. В этих случая нет надежды сдержать падение.

Одновременно мы получили хороший урок, который следует использовать. Безусловно, на сегодня выработка правильной стратегии является основным условием, но этого недостаточно. Нельзя ограничиваться этим. Данная стратегия должна оказать влияние на максимально большую часть рабочего класса, для этого необходимо повысить наши возможности. В первую очередь партия не должна ослаблять систематическую работу по сплочению сил на рабочих местах, в отраслях, партийному строительству в среде рабочего класса, продвижению социального союза рабочего класса беднейшей частью многочисленного в Греции среднего слоя – самозанятых.

Хотя мы имеем опыт идейно-политической борьбы, на протяжении многих лет мы не боролись в достаточной мере с парламентскими иллюзиями друзей и сторонников партии и даже части членов партии, не имеющих многолетнего опыта и достаточной идейно-политической подготовки.

Основными проводниками этих иллюзий являются буржуазная политическая система и её партии, мелкобуржуазные слои, рабочая аристократия, правый и «левый» оппортунизм в рабочем движении.

В условиях резкого ухудшения жизни народа и пока рабочее движение (несмотря на значительную борьбу, имеющую резонанс в Европе) сильно отстаёт в организационном плане и в отношении ориентации, буржуазия преодолевает свои трудности и управляет кризисом, чтобы обеспечить быстрое капиталистическое оживление, придав ему общенациональную окраску. В этих условиях возможно сочетание негодования и гнева с отступлением от классового сознания. В этих условиях создаются условия как для радикализации, так и для отступления и понижения требований. Пока преобладает вторая тенденция, а радикализация происходит медленно и с колебаниями.

В этих условиях формирование коалиционного правительства, в котором гарантом выступал бы авторитет КПГ, казалось положительным или, по крайней мере, менее отрицательным вариантом.

Сегодня оценки и предвидения КПГ оправдываются. Буржуазное правительство адаптировалось и обрело новую форму – форму коалиции буржуазных партий, несмотря на противоречия между ними. Началась попытка реформировать буржуазную политическую систему. Её элементом является воссоздание современной социал-демократии при помощи оппортунистической партии "Коалиция радикальных левых” (Синасписмос), костяк которой возник из отколовшихся от КПГ и был дополнен социал-демократами, троцкистами и анархистами. Сегодня в Греции полюсы НД и ПАСОК заменены на полюсы НД и СИРИЗА. Это переходный период в направлении переформирования буржуазной политической системы.

Политические противоречия между либеральной и реформистской, оппортунистической политикой не затрагивают проводимой открытой промонополистической линии. Их общее стремление – оживление капиталистической прибыли, сопряженное с большой безработицей, относительной и абсолютной бедностью. Оно изначально кроет в себе зерно нового цикла кризиса, более глубокого, чем нынешний. После выборов в программе и лозунгах оппортунистов наблюдается явный, более резкий поворот вправо, поскольку они знают, что у них есть шанс прийти к власти.

Варианты либеральной и кейнсианской модели управления были опробованы на протяжении всего 20-го века. Они чередовались, но и той и другой сопутствовали циклические экономические кризисы, обострение

внутрибуржуазных и межимпериалистических противоречий, которые привели к двум мировым войнам.

На протяжении 1989-91 годов в условиях контрреволюции оппортунисты стали отрицать марксизм-ленинизм. Они приветствовали победу контрреволюции и даже громогласно заявили, что теперь человечество вступило на путь демократии и мира. Сегодня капитализм разоблачен в глазах народов. ЕС обманул ожидания миллионов рабочих в Европе. Сегодня оппортунисты критикуют КПГ за отказ от участия в правительстве, утверждая, что мы отказываемся от ленинского учения, от рекомендаций Коминтерна и т.д.

Сделаем маленькое отступление, чтобы подчеркнуть, что наша партия изучает собственную историю и историю Международного коммунистического движения. Она критически анализирует их и извлекает выводы из прежних ошибочных подходов. Таким образом, в резолюции 18-го съезда КПГ мы констатировали, что с XX съезда КПСС (февраль 1956 г.) при выдвижении положения о «множестве форм перехода к социализму, при определенных условиях» курс на «мирное сосуществование» стал ассоциироваться с возможностью парламентского перехода к социализму в Европе. Эта стратегия сначала появилась у в некоторых компартиях и в итоге утвердилась в большинстве. Эта позиция, в сущности, явилась ревизией выводов революционного советского опыта и представляет собой реформистскую социал-демократическую стратегию.

Была допущена ошибка при анализе противоречий между капиталистическими государствами, включающих зависимость, свойственную империалистической пирамиде. Возобладала ошибочная оценка, что существовали «подчинение и зависимость» каждой капиталистической страны от США. Была принята стратегия «антимонополистического управления», представленная как стадия между капитализмом и социализмом, которая решила бы проблему «зависимости» от США.

Таким образом, компартии проводили политику союзов с буржуазными силами, которые были признаны «национально ориентированными» в отличие от так называемых компрадорских.

Отношение многих компартий к социал-демократии вписывалось в эту стратегию. В коммунистических партиях преобладала ошибочная оценка, разделяющая социал-демократию на «правое» и «левое» крыло, таким образом предельно ослаблявшая идеологический фронт против нее. Во имя единства рабочего класса (предполагавшего создание совместных правительств с социал-демократией или её частью) компартии допустили серьезное идеологическое и политическое отступление, в то время как декларации о единстве со стороны социал-демократии были нацелены не на свержение капиталистической системы, а на выведение рабочего класса из-под влияния коммунистических идей и на его классовое отчуждение.

Следует признать, что и наша партия – КПГ имела соответствующий стратегический подход, который не оправдался историей. Стратегия компартий развитых капиталистических стран, направленная на создание на основе парламента антимонополистического парламентского правительства, а также стратегия, видящая путь к социализму через расширение буржуазной демократии, высокие проценты на выборах компартий Франции и Италии и их участие в буржуазных «левоцентристских» правительствах стран ЕС не только не изменили существенно баланс сил, но и усилили оппортунистический уклон и привели к уменьшению сил коммунистов в Европе.

Тактика оппортунистов предусматривает восстановление устаревшей и ошибочной поэтапной стратегии. В качестве первого этапа рассматривается выход из кризиса, обеспечение капиталистического развития и интеграции в ЕС и НАТО. Их программные положения выступают за капитализм, лишенный большой несправедливости, без гниения и паразитизма, более гуманный капитализм, способный решить международные противоречия, то есть межимпериалистическую конкуренцию, через политические переговоры и мирные средства!

Их утверждение, что буржуазное государство может стать социально ориентированным на благо всего народа и тот факт, что они отрывают политику от экономики, являются вызовом. Также вызывающей является их трактовка империализма. Для них империализм в Европе отождествлен с Германией, а в Латинской Америке – с США. Они отрицают экономическую сущность империализма – монополию и, безусловно, не рассматривают империализм в качестве монополистического капитализма, в качестве высшей стадии капитализма. Они механически переносят период колониализма на сегодня, считая, что Греция и все страны, занимающие промежуточное и более низкое положение в империалистической системе, превратились в колонии. Класс буржуазии обвиняется в отсутствии патриотизма, в трусливой передаче полномочий и прав таким центрам, как Европейская комиссия. Они разделяют класс буржуазии на производительный и паразитический, на здоровых и аморальных капиталистов. Их критика капитализма носит в основном моральный характер. Нет ни малейшего упоминания капиталистических собственнических отношений.

Они нападают на КПГ, используя отдельные цитаты из Маркса и Ленина и игнорируя конкретные условия, чтобы оправдать поэтапную политику, программу-минимум и поддержать реформы против революции.

Они прикидываются, что не понимают, что в период буржуазных революций, когда рабочий класс не обрёл ещё своей партии, Маркс и Энгельс ставили своей первостепенной задачей отмежевание рабочего класса от восставших масс буржуа, мелких буржуа и крестьян. Даже в условиях буржуазной революции Маркс и Энгельс утверждали, что рабочий класс должен выступить в авангарде, проявить себя и обрести самосознание. Они скрывают большое ленинское наследие, показывающее, что победа рабочего класса, эксплуатируемого народа и даже рост классовой борьбы невозможны без постоянной и непримиримой борьбы с оппортунизмом. Что её содержание изменилось со времен развития буржуазной революции до нынешнего времени – эпохи высшей стадии капитализма, перехода от капитализма к социализму.

Они произвольно используют положение Ленина в его известном произведении «Империализм, как высшая стадия капитализма» о том, что горсть государств обворовывают большинство стран Земли. Исходя из этого, они отождествляют империализм с очень маленьким числом государств, которые можно сосчитать на пальцах одной руки, а все другие страны считают подчиненными, подавленными, колониями или оккупированными.

И сегодня государств, которые являются верхушкой мпериалистической пирамиды, мало. Можно даже сказать, что их горсточка. Но это не означает, что все другие капиталистические государства являются их жертвами, что они подчиненные. Согласно оппортунистам, сопротивление и борьба народов в Европе должны быть направлены против Германии, а на американском континенте – исключительно против США. Не случайно оппортунисты в Греции указывают на Бразилию и Аргентину в качестве положительных примеров борьбы с кризисом и хвалят политику Обамы.

Сегодня есть намного больше доказательств того, что правительство в рамках капиталистической системы, сформированное на основе общего избирательного права, не может послужить началом возникновения революционной ситуации, поскольку она носит объективный характер. Оно также не может заставить капиталистов пойти на понижение своей прибыли на благо трудящихся, тем более что на данном этапе капиталистическая система не может обеспечить расширенное капиталистическое воспроизводство таким же образом, как в прошлом. Вопрос о том, может ли парламентское правительство инициировать революционный процесс, необоснован и утопичен, тем более сегодня, после примеров Чили, Португалии и современных примеров, рекламируемых оппортунистами – Боливии, Венесуэлы, Бразилии, Эквадора – в качестве современной стратегии 21-го века.

Безусловно, в Венесуэле появились определенные возможности улучшить жизнь народа, в основном беднейшей самой многочисленной его части, после решения Чавеса обобществить большую часть нефтяной промышленности, поскольку нефть является большим преимуществом страны. Выборочная национализация позволила финансировать некоторые программы по обеспечению услуг здравоохранения и пропитания беднякам при помощи Кубы. Конечно, необходимо не только удовлетворять неотложные потребности бедняков, но и открыть путь к тому, чтобы страдающий народ смог жить согласно возможностям страны и современным потребностям. Эти положительные меры ничуть не смогли уменьшить сосредоточение богатства и дохода в руках буржуазии и верхних средних слоев. В итоге сельскохозяйственная реформа не смогла изменить жизнь сельскохозяйственных рабочих и бедных крестьян в противовес крупным землевладельцам.

Фактом является и то, что в Боливии правительство Моралеса повысило минимальную оплату труда, дневную оплату и пенсии. Однако большая часть индейского населения живёт за чертой бедности. К тому же это социальный слой, обеспечивший победу Моралесу. Все данные свидетельствуют о том, что в Боливии транснациональные группы производят щедрые иностранные инвестиции, а правительство поддерживает вывоз капиталов. Увеличилось число мелких и средних собственников рудников, где наёмный труд подвергается особенной эксплуатации. Эти предприятия становятся союзниками транснациональных корпораций.

Аналогичные события наблюдаются в Эквадоре. Характерно, что там транснациональные корпорации увеличили свою собственность в стратегически важных отраслях, таких, как добывающая отрасль и энергоресурсы. Стратегия правительства Кореа – развитие и эксплуатация недр иностранным капиталом.

Программы борьбы с бедностью, которые не ликвидируют, а сохраняют её, сглаживая самые крайние её стороны, а также рост и улучшение положения средних слоев характерны для капиталистического развития, которое закономерно связано с кризисами, концентрацией капитала и обострением социальных противоречий.

Оппортунисты нашей страны, те, кто осуждает нас в нежелании поддержать буржуазное правительство, утверждают, что это путь к социализму – социализму 21-го века. Но эта линия не является даже антиимпериалистической и антимонополистической. Она даже не связана с поэтапной политикой, которая устарела уже с 1917 года.

Политика ограбления, присоединения, превращения государств в протектораты, политика расчленения государств является не результатом политической аморальности и вопросом подчинения и трусости буржуазии зависимой страны – это вопрос вывоза капиталов и неравномерности развития. Буржуазия понимает, что её сильный коллега не относится к ней на равных, но знает, что не может действовать иначе, поскольку таким образом она обеспечивает себе сильную политическую защиту внутри страны от угрозы обострения классовой борьбы.

Буржуазия не может защитить суверенные права на пользу народа. Она их защищает исключительно в своих интересах. Если понадобится, она откажется и от своих частных интересов, чтобы не утратить власть или максимально продлить её.

Ответом на капитализм является не невозможный возврат капитализма к периоду свободной конкуренции и отдельных капиталистических предприятий, а необходимость и актуальность социализма, обретение опыта в ходе ежедневной борьбы и достижение готовности в условиях революционной обстановки.

КПГ отдаёт приоритет развитию единства рабочего класса в борьбе и его союзу с бедными самозанятыми предпринимателями и бедным крестьянством. Рабочий класс объективно заинтересован в ликвидации всех форм крупной и сконцентрированной мелкой и средней собственности, поскольку они сопряжены с эксплуатацией наёмного труда, с отчуждением трудящегося от производимого им богатства. Вследствие своего промежуточного положения самозанятые, с одной стороны, заинтересованы в борьбе против монополий, а с другой – им трудно выступить против эксплуатации человека человеком. Они надеются на то, что из мелких и бедных предпринимателей они станут средними, спутниками монополий. Однако их трудовые и социальные права могут быть удовлетворены только в условиях социализма. Компромисс, который предлагает КПГ, состоит в сотрудничестве антикапиталистических сил с антимонополистическими. Их совместная деятельность, безусловно, не отменяет их различия, она направлена на установление народной власти и ликвидацию власти монополий. Это союз социальный, поскольку он показывает, какие силы должны участвовать в борьбе, и политический, поскольку он направлен на установление народной власти. Представление о народной власти не отождествляется с программой КПГ. Тождество тут невозможно. Оно лишь включает некоторые основные моменты, такие, как обобществление монополий, сельскохозяйственные производственные кооперативы, выход из ЕС и НАТО. Однако эти моменты объективно являются обязательными для выхода страны из кризиса, для того, чтобы народ мог удовлетворять свои современные потребности и чтобы страна перестала быть союзником империализма и плацдармом для империалистических войн, перестала быть зависимой и связанной обязательствами, противоречащими интересам трудового народа.

Сегодня в Греции формируются ростки этого союза. Их развитие придаст им новые формы. Они будут возникать в особенности снизу вверх, будут изменения в структуре, которые не стоит сегодня предугадывать.

Народная власть является формой управления. Следовательно, КПГ и движение не ограничивают свою борьбу сопротивлением, нанесением ударов, а имеют альтернативное предложение о власти.

В ходе классовой борьбы будут формироваться и мелкобуржуазные политические силы, ставящие целью установление народной власти. КПГ будет с ними сотрудничать и вести переговоры. Однако сотрудничающие политические силы не станут единой политической структурой, поскольку таким образом утрачивается самостоятельность КПГ и каждой из партий. Совместная деятельность КПГ с политическими силами будет проводиться в рядах и в органах Народного союза, который базируется на рабочих местах и в народных районах и включает профсоюзы, общие собрания и комитеты борьбы. То есть основа союза находится в народе, в рядах движения. Союз открыт для всех представителей определенных классов и социальных слоев вне зависимости от их политических убеждений. Однако на уровне власти компромиссы, тактические и конъюнктурные манёвры неуместны. Одно дело – выбирать уместные лозунги и формы борьбы для того, чтобы найти подход к рабочим народным массам и сплотить их, добиться единства действий рабочего класса и социального союза, и другое дело – сделать реформы стратегией и отказаться от революции во имя изменения отрицательного на сегодня соотношения сил.

В своём докладе на 7-й конференции РСДРП (большевиков) в апреле 1917 года Ленин потребовал отказаться от устаревшего лозунга «демократической диктатуры пролетариата и крестьянства» и признать социалистический характер грядущей революции. Его предложение было принято. Согласно его анализу основным в «двух тактиках социал-демократии» был не институт власти «демократическая диктатура пролетариата и крестьянства», а формирование социального союза крестьян и рабочих.

Ясно, что политика союзов компартии не может быть одинаковой в период формирования революционного движения (в период Маркса, Энгельса и Ленина до формирования партии нового типа и немного позднее, в условиях буржуазной революции) и в современном мире. Нет ни одного примера возникновения промежуточной политической власти. Либо власть будет в руках буржуазии, и тогда она не может служить народу, либо она будет социалистической. Другое дело, когда формируется власть в условиях революционной обстановки или когда она развивается до окончательной победы социалистической революции.

Капиталистическая система в Греции, как и во всех странах, не развалится сама по себе, вследствие собственных противоречий. Большое обострение социальных противоречий приведёт к революционной ситуации, к большому обострению классовой борьбы. К тому времени будет сформировано и созреет в ходе ежедневной борьбы мощное рабочее движение в союзе со страдающими народными слоями. В условиях революционной ситуации правильный выбор лозунгов и форм борьбы, воля и решимость народа разорвать цепи классовой эксплуатации, выступить против подавления и участия в империалистических войнах – определят исход. Для этого необходимо рабочее движение, которое не подчинится дезориентирующим альтернативным решениям, используемым буржуазной политической системой для подавления движения и нанесения удара по радикализации, революционным настроениям и воле к борьбе.

Буржуазия же намерена предотвращать собственное свержение как можно дольше.