Поможет ли новый закон
победить дискриминацию?

Иван Овсянников

Российское трудовое право порой очень напоминает старый армейский анекдот: «Товарищ старшина, нам мясо положено! - Положено – ешь! - Но ведь оно не положено - Не положено, не ешь!». Увы, это относится к принятому в начале июля закону №162-ФЗ.

Этот закон запрещает публикацию объявлений о вакансиях, содержащих дискриминационные требования. Казалось бы, мера давно назревшая и необходимая. Российские работодатели повсеместно и нагло игнорируют статью 64 Трудового кодекса, гарантирующую равное право на трудоустройство для всех граждан, независимо «пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, социального и должностного положения, возраста, места жительства (в том числе наличия или отсутствия регистрации по месту жительства или пребывания), а также других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работников».

Указания на пол или возраст соискателя, без которых почти невозможно представить объявление о работе, находятся в кричащем противоречии с благими пожеланиями ТК. Они свидетельствуют о господствующих среди работодателей сексистских (сексизм – убеждение в неполноценности женщин – ред.) и эйджистских (эйджизм – дискриминация по возрасту – ред.) установках. В результате закрепляется несправедливое и унизительное разделение труда, при котором карьерный рост женщины часто упирается «в стеклянный потолок», а молодежь и особенно люди предпенсионного возраста испытывают трудности в поиске достойного занятия и заработка.

Все чаще российские капиталисты заимствуют расистскую идеологию Третьего рейха, выдвигая среди критериев получения работы «славянскую внешность». Причем жертвами дискриминации нередко становятся даже не приезжие из бывших союзных республик, а граждане России, почему-либо не подходящие под «арийский стандарт». Например, широкий резонанс получила история москвича – потомка коренных народов Крайнего Севера, пытавшегося устроиться барменом в один из столичных клубов и получившего отказ на основании расовых характеристик.

Общеизвестны многочисленные факты принуждения работников предприятий и бюджетных учреждений под страхом увольнения голосовать за «нужного» кандидата, участвовать в «путингах» и фальсификациях на выборах, вступать по указке начальников в партии и фронты, демонстрировать «воцерковленность» и т.п.

Поможет ли новый закон сделать трудовые отношения более равноправными? Сам по себе, очевидно, нет.  Результатом «антидискриминационного» закона может стать лишь устранение внешних, бросающихся в глаза признаков дискриминации. Однако ничто не мешает работодателям продолжать дискриминационную политику, действуя более лицемерно. Как отмечает один из рекрутинговых сайтов, «Если рекрутеру нужен специалист в возрасте от 22 до 30 лет, то он возьмет сотрудника этого возраста, а резюме всех остальных кандидатов, скорее всего, отправятся в корзину». 

Серьезно изменить ситуацию могли бы гарантии трудоустройства для наиболее уязвимых категорий трудящихся. Российские СМИ любят распространять страшилки о практике позитивной дискриминации, принятой во многих странах мира. Однако это, по-видимому, единственный эффективный способ защитить работников, не принадлежащих к привилегированным группам, как от преднамеренного, так и от бессознательного ущемления их прав в обществе, пропитанном предрассудками.

Нередко можно услышать, что закрепление квот для женщин или чернокожих при трудоустройстве, замещении руководящих должностей или поступлении в вузы является западной идеей, обусловленной преувеличенным вниманием к «меньшинствам» (хотя статистически женщины или «цветные» в США представляют как раз большинство). Однако на самом деле это одна из прогрессивных идей, порожденных русской революцией 1917 года. Еще в 1922 году в статье «К вопросу национальностях или об «автономизации» Владимир Ленин писал:

«Почти всегда в исторической практике мы, националы большой нации, оказываемся виноватыми в бесконечном количестве насилия, и даже больше того — незаметно для себя совершаем бесконечное количество насилий и оскорблений, — стоит только припомнить… как у нас третируют инородцев, как поляка не называют иначе, как «полячишкой», как татарина не высмеивают иначе, как «князь», украинца иначе, как «хохол», грузина и других кавказских инородцев, — как «капказский человек». Поэтому интернационализм со стороны угнетающей или так называемой «великой» нации… должен состоять не только в соблюдении формального равенства…, но и в таком неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически».

В первые годы советской власти представители угнетенных классов – рабочие и бедные крестьяне - получили привилегированный доступ к образованию и престижным областям профессиональной деятельности. В регионах, населенных дискриминируемыми в царской России «инородцами» проводилась политика «кореннизации». Большую роль в продвижении женщин на ранее недоступные им карьерные высоты сыграли женотделы, созданием которых руководила Александра Коллонтай, первая в новейшей истории женщина-министр (народный комиссар).

Существовала в СССР и система распределения для молодых специалистов. При всех недостатках она гарантировала выпускникам вузов получение опыта работы по специальности (о чем сегодня могут лишь мечтать многие из стоящих за прилавками макдоналдсов).

Даже сегодня сохраняются некоторые пережитки этой системы: квоты при поступлении в учебные заведения для прошедших срочную военную службу, сельских жителей, инвалидов (на них распространяются и квоты при трудоустройстве). Однако это совершенно не меняет общей картины.

Принятый закон если и сможет как-то повлиять на общество, то лишь психологически (на что надеются правозащитники из Центра социально-трудовых прав), способствуя восприятию дискриминации как явления ненормального.

Как и в случае с индексацией заработной платы, право на которую «гарантировано», а сроки не определены, реальная защита от дискриминации может быть завоевана лишь самими трудящимися. Для этого необходимо объединяться в настоящие профсоюзы и добиваться не только повышения зарплаты, но и контроля над кадровой политикой компаний.