Ретротроцкизм? Не современно!

Но лучших аргументов вербовщики агентов в рабочем движении придумать не смогли

Павел Коротышев

Достойна борьба с опасным врагом, плодотворна дискуссия с думающим оппонентом. Если же автор высказывает враждебную точку зрения, жонглируя логикой и слабо аргументируя выводы, да к тому же и пишет занудно – о чём может идти речь? Известно, что глупец может задать столько вопросов, что сотня мудрых не смогут ответить. Не всякая ложь достойна опровержения. К примеру, врач-психиатр не тратит время на то, чтобы переубедить душевнобольного и всех, кто слышал бред. Он просто прописывает курс лечения и добивается, чтобы этот курс был пройден пациентом.

Думается, что такой методологии надо следовать, реагируя на публикацию статьи Александра Самоварова «Рабочий класс против большевиков» на сайте «Агентства политических новостей» от 22 марта 2013 года. Автор берётся выполнить редкую задачу: доказать, что на самом деле рабочий класс не поддерживал РСДРП (б), а Великая Октябрьская социалистическая революция не была пролетарской.

Факты, которые, как кажется Александру Самоварову, должны свидетельствовать в пользу этого тезиса, целиком и полностью почёрпнуты из единственного источника – книги Д.О. Чуракова «Бунтующие пролетарии. Рабочий протест в советской России». Но представляя понравившийся ему труд, Самоваров зачем-то говорит о его не оригинальности: «Автор только что и делает, что пересказывает факты, цитируя многочисленные источники», украшая чураковские цитаты уже собственными стилистическими красотами типа «большевистская демагогия», «советская бюрократия», «советские пролетарии – овощи, которые без всякого сопротивления позволили отобрать у них заводы и фабрики», «придурки с разных кафедр» и т.д. и т.п.

Александр Самоваров и попытки не сделал разобраться в сложной диалектике революционного процесса, когда лучшие представители господствующих классов вставали на сторону большевиков, а некоторые несознательные рабочие позволяли себя одурачить эксплуататорам. Хоть бы он другие книги почитал, хотя бы «Краткий курс истории ВКП(б)», где приведена и обобщена огромная масса неопровержимых фактов, которые камня на камне не оставляют от его домыслов.

Посему детально разбирать перецитированные Самоваровым факты, равно как и опровергать походя данные оценки и сделанные выводы не имеет смысла. И вероятно, не стоит тратить на это время такому видному публицисту, как доктор политических наук, профессор РГГУ С.Ф. Черняховский, которого он всуе попытался оттроллить в своём опусе.

Показать несостоятельность самоваровских измышлений ‑ несложная работа для студента-историка, хотя бы того самого педагогического института – МГПУ, где на кафедре новейшей отечественной истории преподаёт доктор исторических наук Дмитрий Олегович Чураков. Тот самый автор книги, полюбившейся Самоварову, использующему цитаты из неё для подтверждения тезисов об отсутствии у большевиков поддержки рабочего класса и о непролетарском характере «Октябрьского переворота».

Понять тональность исторических исследований самого Дмитрия Олеговича лучше всего с позиции «двадцать лет спустя». Применим к историку исторический подход, не так ли? В 1993 году молодой Дима Чураков был одним из активных членов возрождённого российского комсомола – РКСМ, и даже занимал пост секретаря по идеологии. Следует напомнить, что в то время главной политической силой оппозиции, противостоявшей ельцинской контрреволюции и гайдаровской «шоковой терапии», была Российская Коммунистическая рабочая партия ‑ РКРП. Руководимая ею «Трудовая Россия» собирала много сотен тысяч людей на митинги с требованиями восстановления Советской власти, СССР и возвращения страны к социализму.

Чтобы размыть социальную базу РКРП и увести хотя бы часть протеста в умеренное русло, ельцинское руководство приняло решение дать «зелёный свет» созданию управляемой «коммунистической оппозиции». Были реанимированы аппаратчики-горбачёвцы из КПСС, которые «воссоздали» КПРФ и начали работу по расколу коммунистической оппозиции. После поражения попытки народного восстания и расстрела танками Верховного Совета РСФСР 4 октября 1993 года РКРП и РКСМ были запрещены и продолжали работу подпольно. Зато КПРФ допустили до выборов в только что появившуюся Государственную Думу РФ, где эта партия образовала фракцию, процветающую с переменным успехом и поныне.

Межпартийная борьба РКРП и КПРФ не могла отразиться на российском комсомоле. КПРФ возникла заметно позже РКРП и долгое время не могла создать своей молодёжной организации. Молодые члены КПРФ, в том числе Дима Чураков, работали в РКСМ. Именно они в большинстве своём после кровавой расправы ельцинистов с участниками народного восстания и запрета комсомола в октябре 1993 года настаивали на том, чтобы на время прекратить борьбу, пока всё не образуется.

В то время ведущую роль в ЦК РКСМ играли молодые члены РКРП, и на пленуме в Минске секретарь по идеологии и руководитель московской организации были смещены с должностей, их функции были переданы Чрезвычайной комиссии ‑ ЧК. В результате был продолжен выпуск комсомольской газеты «Бумбараш», а в оккупированной ельцинистами Москве была развёрнута нелегальная коммунистическая агитация. А ЧК позже стала зародышем ориентированного на РКРП Революционного комсомола – РКСМ(б).

Дима Чураков, по-видимому, остро переживал и историческую драму страны, и конфликты в комсомольско-партийной жизни. Внешних следов его политической активности с тех пор обнаружить не удавалось. Зато Дмитрий Олегович обрёл стезю в преподавании истории в родном МПГУ, а также исследованиях книг и статей о рабочем движении времён революционного процесса 1917 года и Гражданской войны, защитил вначале кандидатскую, а потом и докторскую диссертации.

Политическая позиция, похоже, мало изменившаяся с юношеских дней, наложила отпечаток на методологию проводимых Д.О. Чураковым исследований. Смысловой доминантой проявляется весьма умеренная, объективистская, отстранённая оценка революционности рабочего класса. Не очень удачен сделанный в названии книги акцент на «бунтующих» пролетариев, а не на их организованность в рабочее и коммунистическое движение. Вместе с тем Дмитрию Олеговичу вряд ли в радость то, как Александр Самоваров использует его научный труд. Хотя ни публичных опровержений со стороны историка, ни его комментариев по поводу такого самоуправства пока обнаружить, к сожалению, не удалось.

Опровергнуть революционность рабочего класса и руководящую роль большевиков Самоваров пытается при помощи интересной и довольно экзотической ныне методологии. На словах он не отрицает ни классового подхода, ни революционности пролетариата как таковых. Что как бы неплохо на фоне объективистского, внеклассового, формально-социологического подхода современных буржуазных учёных. Но «верность классовому подходу» Самоварову нужна только для маскировки. Затем, чтобы вымучить, при помощи брани, вывод: большевики якобы не были выразителями классовых интересов рабочих и их политическим руководством.

Такая контрпропаганда рассчитана на политически малограмотных и идейно нестойких граждан, симпатизирующих коммунизму и рабочему движению. В классическом виде эта идеология, включая характеристику СССР как «деформированного рабочего государства» была разработана Л.Д. Троцким и рассчитана для обработки членов ВКП(б) и вербовку агентуры среди советских граждан. Его противопоставление советских коммунистов, ленинско-сталинского социализма «интересам рабочих», якобы от имени «защитников их классовых интересов», была взята на вооружение разведками и спецслужбами империалистических государств, от гитлеровской Германии до США во времена «холодной войны».

К настоящему времени подобная аргументация, казалось, давно списана в архив истории. Но нет, их вынул оттуда Александр Самоваров, стряхнул нафталин и вдохновенно использовал, считая, что любое хорошо забытое старое должно выглядеть новым. Потому определить его идеологические выкрутасы можно термином «ретротроцкизм», ‑ кокетничая со стилем идеологов КПРФ, не так давно разоблачавших в своих рядах «неотроцкистов». Высказанные Самоваровым оценки и выводы к книге Д.О. Чуракова интересны не широкой читательской аудитории, а разве что узким специалистам, скажем так, ‑ по истории идеологических артефактов.