O книге Р. Кирана и Т. Кенни (окончание)

Roger Keran, Thomas Kenny.
Socialism betrayed: behind the collapse of the Soviet Union.
(New York, International Publishers, 2004)

В. Н. Чеченцев

Начало. Окончание

"Политика, в наибольшей степени внушившая любовь интеллигенции к Хрущёву и послужившая предтечей горбачёвской гласности, состояла в ослаблении цензуры. Хотя хрущёвская "оттепель" была непоследовательной и эпизодической, она положила начало большей открытости по отношению к новому искусству и кино, поэзии и романам, критикующим советское прошлое... Эта открытость принесла неизбежный побочный результат в распространении буржуазных экономических идей в советских академических кругах... 

По многим другим вопросам, включая его взгляды на международные отношения, партию, государство и коммунизм, Хрущёв выдвигал идеи, которые вызывали полемику в то время и с той поры среди коммунистов внутри и за пределами Советского Союза. В рамки настоящей работы не входило рассмотрение, в какой мере эти идеи были творческим применением марксизма-ленинизма к новым условиям или были ошибочной ревизией основных принципов. Бесспорно, однако, что идеи Хрущёва по этим вопросам склонялись к социал-демократии, приводили к появлению новых проблем и, в конечном счёте, создали прецедент для ещё более крайних взглядов и политического курса Горбачёва".

Приводя это пространное суждение авторов книги о Хрущёве, как предтече последующих руководителей КПСС и Cоветского государства, считаю излишним подробно комментировать соответствующие оценки Л. Брежнева, Ю. Черненко. Проводимый под их руководством политический курс характеризовался накоплением нерешённых проблем во внутренней и внешней политике, ослаблял позиции КПСС и социализма в обществе, способствовал утрате доверия к социализму рабочего класса, всех трудящихся.

Киран и Кенни полагают: 

"The Soviet Union had excellent chances to tackle these problems after the death of Brezhnev, when Yuri Andropov became the General Secretary of the CPSU", (15). 

"СССР получил прекрасный шанс взяться за разрешение этих проблем после смерти Брежнева, когда Юрий Андропов стал Генеральным секретарём ЦК КПСС".

С такой оценкой трудно согласиться. Сомнительно, чтобы отдельная личность, возглавив КПСС и Советское государство, могла изменить обусловленный объективными и субъективными причинами ход событий. Даже если бы деятельность Ю. Андропова не оборвалась через 15 месяцев. Недаром после кончины Андропова продолжался всё тот же гибельный для КПСС и страны ревизионистский политический курс. И Киран с Кенни вынуждены констатировать: 

"... most of the problems of the economy, Party, and foreign relation that had worsened under Brezhnev remained", (16). 

"... большая часть проблем экономики, партии и международных отношений, обострившихся в последние годы руководства Брежнева, так и остались нерешёнными".

IV

Одним из важнейших вопросов, ставших перед теорией и практикой КПСС, было отношение ко второй, или теневой, экономике. Эта экономическая частнособственническая деятельность получила импульс для своего развития в результате мер, предпринятых в период руководства Хрущёва, но особенно после введения так называемой хозяйственной реформы Косыгина 1965 года. Вопросы формирования "теневой" экономики и её влияния на общественное развитие страны обстоятельно рассмотрены в 3-ей главе книги. Опираясь на богатый фактический материал результаты исследований, выполненных Грегори Гроссманом, Владимиром Тремлем, Михаилом Алексеевым, Татьяной Корягиной, также другими обществоведами, Киран и Кенни делают вывод о губительном характере этой экономической деятельности для судеб социалистического государства: 

"The second economy had profound and widespread negative effects on Soviet socialism. It created, or re-created, private sources of income and systems of distribution and production. It led to widespread corruption and criminality. It spawned ideas and sentiments to justify private enterprise. It became a source of funds for critics and opponents of system. It provided a material basis for social democratic ideas", (17). 

"Вторая экономика оказала глубокое и повсеместное отрицательное влияние на советский социализм. Она создавала и возобновляла частнособственнические источники прибыли и системы распределения и производства. Она вела к повсеместному распространению коррупции и преступности. Она порождала идеи и чувства, оправдывающие частную инициативу. Она стала источником средств для критиков и противников системы. Она обеспечивала материальную основу для социал-демократических идей".

Появление класса мелкой буржуазии по мере роста "второй экономики" стало явью 1980-х годов, констатируют Киран и Кенни:

"The most corrosive product of the Khrushchev and Brezhnev eras resided precisely in this second, private economy and the stratum that benefited from it", (18). 

"Эта "вторая" частнособственническая экономика и мелкобуржуазный слой, извлекавший доход из неё, стали, может быть, наиболее разлагающей и вредной побочной частью наследия эры Хрущёва и Брежнева".

V

Лакеи и прихвостни буржуазии с торжеством объявили, что крушение СССР и поражение социализма в нём были неизбежны из-за присущих социализму как общественному строю органических пороков. Киран и Кенни самым убедительным образом опровергают этот миф. Они пишут:

"Though Gorbachev's revisionism had a long gestation in CPSU politics and in Soviet society, the Soviet collapse was not foreordained", (19).

"Несмотря на то, что условия, способствующие порождению ревизионизма Горбачёва, прошли довольно длительный и благоприятный "инкубационный период" в недрах советского общества и политики КПСС, развал СССР не был фатально предопределённым".

И продолжают:

"Contrary to an idea widely propagated in the early 1990s by anti-Communists, the collapse of the Soviet Union showed most conclusively not (выделено авторами книги) that socialism based on a vanguard party, state and collective ownership of property and a central plan was doomed but that trying to improve a existing socialist society by following a social reformist Third Way was catastrophic", (20). 

"В противоположность идее, широко пропагандировавшейся антикоммунистами в начале 1990-х годов, разрушение Советского Союза в конечном счёте, показало не то, что социализм с авангардной партией, государственной и общественной собственностью и централизованным планированием обречены на провал, но что попытка улучшить существующие социалистическое общество, следуя социал-реформистским "третьим путём", была катастрофической".

Но, совершенно правильно сделав вывод, что победа буржуазной контрреволюции явилась следствием победы откровенно ревизионистского правооппортунистического курса руководства КПСС, авторы книги не решаются сказать, что она стала неотвратимой (неизбежной) в результате прямой измены КПСС как правящей партии, должной осуществлять на практике меры диктатуры пролетариата. Подробно проследив капитулянтский, прокапиталистический курс руководства КПСС во главе с Горбачёвым, авторы книги, на мой взгляд, не уделили должного внимания изменениям в соотношении классовых сил в стране в 1980-е годы вплоть до 1991 года. А ведь это очень важно, если исследователь придерживается методологии марксизма-ленинизма. 

"... диалектический материализм никаких стран ни к чему не приговаривает, ... он не указывает пути, общего и "обязательного" для всех народов во всякое время; ... дальнейшее развитие всякого данного общества всегда зависит от соотношения общественных сил внутри его и... поэтому всякому серьёзному человеку надо, не гадая и не ноя по поводу какой-то фантастической "обязательности", изучить прежде всего это соотношение, только такое изучение и может показать, что обязательно и что "необязательно" для данного общества", (21).

Контрреволюционный переворот в августе 1991 года был обусловлен значительным перевесом сил классового противника пролетариата в стране именно из-за измены КПСС своему классу, ярчайшим проявлением которой стали решения XIX Всесоюзной конференции КПСС 1988 года и XXVIII Съезда КПСС 1990 года, открывших шлагбаум капиталистической реставрации. Эта измена захватила не только руководящий состав КПСС, но и преобладающую часть всей 19-миллионной КПСС. Р. Косолапов свидетельствует:

"Я слушал доклад (Горбачёва на XIX Всесоюзной конференции КПСС - прим. авт.) в трансляции и был поражён тем, насколько рабски, без живой реакции проглотил 5-тысячный съезд этот смертный приговор власти трудящихся", (22).

Поэтому и не нашлось в КПСС здоровых организованных групп и руководителей, что процесс перерождения ревизионистской КПСС перешёл в фазу измены. Процесс, если он существует, дойдёт до своего конца. Стрела, выпущенная из лука, будет лететь, пока не упадёт. Измена КПСС была итогом многолетнего преобладания ревизионизма в ней. Одним из важнейших уроков большевизма, который был предан забвению ревизионистской КПСС, было постоянное изучение общественных настроений, учёт соотношения классовых сил, умение завоёвывать доверие своего класса. И потому в тяжелейших условиях разрухи в Советской республике, вызванной империалистической интервенцией и гражданской войной, В. И. Ленин прозорливо утверждал:

"Нет класса, который может нас скинуть: за нас большинство пролетариев и бедноты деревни. Никто не может нас погубить, кроме наших собственных ошибок", (23).

Приведу несколько цифр, позволяющих представить расстановку классовых сил в стране в конце 1980-х - начале 1990-х годов.

1. На выборах Президента РСФСР 12.06.1991 г. за кандидатов А. Макашова и А. Сергеева, отстаивавших интересы рабочего класса, было подано всего 3,74 % голосов избирателей, в то время как ставленники буржуазной контрреволюции Б. Ельцин с А. Руцким набрали 57, 3 % голосов. 

2. Выборы руководства Москвы и Ленинграда принесли победу приверженцам капитализма Г. Попову и А. Собчаку. 

3. Большинство населения героического Ленинграда, колыбели Великого Октября, на референдуме проголосовало за переименование города в Санкт-Петербург. 

4. Итоги референдума 17.03.1991 г. за сохранение Союзного государства (76 % голосовали "за") нельзя трактовать как убедительную победу сторонников сохранения СССР как единого социалистического государства. Формулировка вопроса, вынесенного на референдум, позволяла трактовать его произвольно.

Деятельность силовых ведомств страны по защите социалистического строя к этому времени была парализована. Неудивительно, что в сложившихся условиях действия ГКЧП, предпринятые в августе 1991 года, без опоры на организованные массы трудящихся, стали актом отчаяния и лишь ускорили неизбежную развязку. Победа контрреволюции оказалась неотвратимой (неизбежной). Не все приверженцы социализма в СССР видят основную причину реставрации капитализма в СССР в измене КПСС. Попытку иного объяснения предпринял А. Пригарин. Судите сами: 

"Именно противоречия, пронизывающие всю политическую систему как таковую, её отчасти "буржуазный" характер и создали (в СССР) объективную возможность реставрации капитализма. Но именно возможность, а не необходимость. Чтобы эта возможность превратилась в реальную угрозу, а затем осуществлялась на практике, потребовалось воздействие уже других факторов как внутренних (в основном), так и внешних, как объективных (относительно), так и субъективных, вплоть до чисто личностных", (24).

Кто же конкретно своими действиями создал угрозу реставрации капитализма, не дал отпор рвавшейся к власти буржуазии? Пригарин на этот счёт хранит молчание. Как ни странно, но мы имеем здесь дело всё с той же теорией факторов, которая при всей своей внешней привлекательности, не может быть пригодна для научного анализа.

VI

Киран и Кенни в целом верно оценивают реставрацию капитализма в СССР как результат ревизионистского курса КПСС. Тем не менее, по ходу изложения они как будто делают уступку обывательскому способу мышления, выдвигая личность Горбачёва чуть ли не в качестве движущей силы контрреволюционного процесса. Горбачёв, конечно, обладал известными способностями, позволившими ему стать Генеральным секретарём ЦК КПСС. Но стал он им в ряду посредственных ревизионистских членов ЦК. Личность Горбачёва, ставшего на путь слома социализма в СССР, в чем-то сродни Герострату, сжёгшим храм Артемиды Эфесской. "Значимость" Горбачёва связана, единственно, с тем, что он занимал пост руководителя великой социалистической державы, стоявшей во главе сил мира, прогресса, социализма.

_______________________

Примечания:
15. Socialism betrayed, p. 38. 
16. Socialism betrayed, p. 46. 
17. Socialism betrayed, p. 52. 
18. Socialism betrayed, p. 52. 
19. Socialism betrayed, p. 186. 
20. Socialism betrayed, p. 188. 
21. Плеханов Г. В. К вопросу о развитии монистического взгляда на историю. Избр. философские произведения в 5 т., т. 1, М., Гос. изд-во политической литературы, 1956, стр. 707. 
22. Косолапов Р. И. Горбачёвщина http://prometej.info/new/history/3830-gorbi.html 
23. Ленин В. И. Доклад о роли и задачах профессиональных союзов на заседании фракции II Всероссийского съезда горнорабочих. ПСС, т. 42, с. 249. 
24. Пригарин А. А. Социализм: спор о прошлом и будущем. http://www.m-s-k.newmail.ru/prigar1.htm

Преданный социализм