Борьба Коммунистической партии Греции с оппортунизмом.
Опыт 1949 – 1968 гг

Макис Майлис[1]

В ноябре 2011 года после многомесячного обсуждения во всех организациях Коммунистической партии Греции (КПГ) и Коммунистической молодёжи Греции (КМГ) в стране был издан второй том Очерка истории КПГ. Процесс обсуждения завершился проведением национальной конференции 16 июля 2011 года, которая утвердила окончательный текст Очерка истории.

Второй том покрывает период с 1949 по 1968 год, с конца вооруженной борьбы, которую вела Демократическая армия Греции на протяжении трёх с половиной лет (с 12 февраля 1946 года по 29 августа 1949 года) вплоть до 12-го Пленума Центрального комитета КПГ (5-15 февраля 1968 года), на котором КПГ раскололась и вышедшая из партии правая ревизионистская группа (еврокоммунистическая) создала новую партию под названием КПГ (внутренняя).

Несмотря на то, что Очерк посвящен  периоду 1949-1968 годов, в нём упоминаются и  1940-е годы. Дело в том, что партийные документы рассматриваемого в Очерке периода тесно связаны с  1940-ми годами, так как выработка политики партии в новых условиях требовала сделать выводы из  того периода.

Контрреволюционные перевороты, которые кульминировали в 1989 – 1991 гг заставили нашу партию глубже изучить свою деятельность и историю. Объективные условия потребовали дать более глубокую историческую оценку решений и действий КПГ, основываясь на основополагающих выводах, извлеченных из негативных событий. Эта оценка отразилась в резолюциях съездов последнего десятилетия и особенно 18-го Съезда (2009 год).

КПГ считает, что способность компартии изучать свою историю – необходимое условие ее развития. В процессе исследования истории деятельность компартии по организации классовой борьбы за упразднение эксплуатации человека человеком стала более дальновидной и результативной. В этом смысле изучение истории воододушевляет  на сознательную борьбу.

Очерк истории даёт оценку основному вопросу – стратегии КПГ -  на основе следующих критериев:

1. Наша эпоха – это эпоха перехода от капитализма к социализму, так как капитализм вступил в свою реакционную стадию вот уже более века назад. Безвозвратно прошла эпоха буржуазно-демократических революций, дающих толчок общественному прогрессу, свергая власть феодалов и упраздняя остатки феодальных производственных отношений. Контрреволюция 1989–1991 годов, прервавшая построение социализма, не отменяет необходимости, актуальности и перспективности революционного социально-политического движения.

2. Характер революции определяется не существующим соотношением сил, а зрелостью материальных предпосылок социализма. Минимальная необходимая степень зрелости материальных предпосылок существует и тогда, когда рабочий класс, составляя меньшинство в процентном соотношении к экономически активному населению, осознает свою историческую миссию и создает свою партию.

3. Между капитализмом и социализмом нет какой-то промежуточной социально-экономической системы, следовательно, не может быть какого-то промежуточного типа власти. Характер власти будет или буржуазным, или рабочим (пролетарским). Концепции о возможности и необходимости установления промежуточной власти не были подтверждены ни в одной стране.

Этот вопрос был обсужден на 18-ом Съезде КПГ, который подчеркнул, что характер власти не следует путать с переходными «моментами» исторического периода, а также повторил программные положения 15-го Съезда о переходных «моментах»:

«В условиях апогея классовой борьбы, революционного подъема народного движения, когда начнется революционный процесс, возможно появление правительства как органа народной власти, имеющего согласие и одобрение борющегося народа, без общих выборов и парламентских процедур. Такое правительство будет отождествляться с властью рабочего класса и его союзников или будет лишь формально отделено от нее (…)».

Для нашей партии ясно, что характер власти - это диктатура пролетариата, без примеси промежуточных форм власти. Другой вопрос, что в ходе  исторических исследований можно найти многообразие форм, создаваемых в процессе с начала ослабления буржуазной власти вплоть до её свержения. Эти формы, возникающие в процессе свержения буржуазной власти в каждом случае подлежат историческому исследованию. Например, первые правительства, сформированные антифашистскими фронтами в странах, освобожденных Красной Армией, не представляли собой революционную рабочую власть (диктатуру пролетариата), в них участвовали и буржуазные силы. Поэтому быстро развивалась борьба «кто - кого», и в большинстве случаев она закончилась  завоеванием революционной рабочей власти (диктатуры пролетариата). Это развитие событий не должно рассматриваться отдельно от присутствия (в этих странах) сил Красной Армии.

В случае Кубинской революции также не было промежуточной власти и промежуточной общественно-экономической формации. Началом революционного процесса стала вооруженная борьба за национальную независимость, объективно решившая вопрос, превратившись в борьбу за социализм. (…) Период «двоевластия» в России также не подтверждает существование промежуточной власти»[1].

4. Политика союзов компартий должна основываться на правильной оценке интересов и положения социальных сил в капиталистическом обществе. Она должна служить линии высвобождения народных слоев испод виляния класса буржуазии, их сплочению вокруг рабочего класса с целью изменить характер власти, а не способствовать смене партий в рамках буржуазного управления. То есть необходимо сформировать общественно-политический союз для столкновения с экономическим господством монополий, их политической властью и империалистическими союзами. На этой основе следует противостоять давлению и отвергать политическое сотрудничество с буржуазными и оппортунистическими силами, которые выдвигают обманчивую программу по «оздоровлению» системы.

5. Оппортунизм имеет объективную основу. Важным источником оппортунизма являются мелкобуржуазные слои, которые сжимаются или истребляются в процессе концентрации и централизации капитала, расширения монополистических групп.

Но и рабочий класс не является однородным. Его составляют части с разным размером доходов, а также с различным политическим и классовым опытом, так как расширение рабочего класса происходит при постоянном распространении капиталистического наемного труда в новых и старых отраслях.

Особо следует заострить внимание на слое рабочей аристократии, подкупленной капиталистической системой части рабочего класса, которая также составляет основной источник оппортунизма, так как является носителем идеи классового сотрудничества в рабочем движении.

Оппортунистические силы часто укрепляются на резких поворотах классовой борьбы либо на ее подъеме, либо при ее отступлении. С большой волной контрреволюции последних двух десятилетий давление буржуазной идеологии было выражено в общей ревизии фундаментальных положений коммунистической идеологии и в оппортунистическом приспособлении к системе.

6. Необходима непрерывная идейная и политическая борьба с оппортунизмом, против всех его перевоплощений и приспособления к фазам классовой борьбы и к изменению баланса сил. Положительный и отрицательный опыт отношения к представителям оппортунизма: острая идейно-политическая борьба против него или заключение предвыборного или более длительного сотрудничества, подтверждают следующий вывод: сотрудничество с оппортунизмом, то есть с частью коммунистического движения, проведшей ревизию основополагающих принципов революционной борьбы, отказавшейся от них, и приспособившейся к буржуазной политике, на деле означает сотрудничество с буржуазной политикой в рамках рабочего движения. Оно используется с целью разложить и привести к перерождению Коммунистической партии, что неумолимо преследуют буржуазия и её аппараты. Борьба с оппортунизмом ведётся за ориентацию организованных масс, за направленность народной борьбы и определение сути союзов. Это показал опыт КПГ за предыдущий период и ответ партии на призывы к «единству левых», «единству вокруг решения проблемы», «единству вокруг борьбы против неолиберализма», а сегодня за «единство против меморандума» и т.д.

Формирование стратегии КПГ по окончании борьбы Демократической армии Греции

По окончании вооруженной борьбы 1946–1949 годов  руководство запрещенной КПГ разработало политику и стратегию партии с учётом новых условий, сформировавшихся в Греции и на международном уровне, и определило стратегическую цель КПГ – борьбу за социалистическую революцию. Эти разработки, которые по сути начались за семь месяцев до окончания вооруженной борьбы, означали, что КПГ отказывается от стратегии буржуазно-демократической революции, которую она приняла задолго до Второй мировой войны, основываясь на соответствующих разработках Коммунистического интернационала.

Тут следует отметить, что позиция о существовании буржуазно-демократического этапа, проистекала в том числе и из анализа характера греческой буржуазии, которую КПГ считала подчиненной крупным империалистическим державам и в первую очередь Великобритании, а после войны -  США. Партия считала, что вследствие своей рабской природы буржуазия стала преградой развитию тяжёлой промышленности в Греции и причиной ужасных условий жизни рабочего класса и бедного крестьянства, а также несла ответственность за отсутствие решения ряда проблем, которые она называла буржуазно-демократическими (сохранение института монархии и т.п.). Она считала, что вследствие этого Греция сильно отстала от развитых капиталистических стран Западной Европы. То есть партия считала, что буржуазия в Греции предала свою историческую миссию и следовательно восходящий класс – рабочий класс - взял на себя, в союзе с крестьянством, историческую ответственность за завершение буржуазно-демократического преобразования греческого общества. Она считала, что таким образом сформируется соотношение сил, необходимое для перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую.

Правильность этой стратегии не только не была подтверждена, но эта стратегия стала и основной причиной серьезных ошибок, сделанных в ходе Национального сопротивления (1941 – 1944). На основе этой стратегии на протяжении Второй мировой войны была разработана политика «национального единства». Были заключены союзы с буржуазными силами, которые подрывали народную борьбу в период немецкой и итальянской оккупации и позднее. Совместно с английским империализмом они стремились укрепить буржуазную государственную власть, которая была поколеблена в годы, когда сила в Греции была на стороне Национального освободительного фронта (ЭАМ).

В 1944 году КПГ и союзная структура ЭАМ участвовали в так называемом «Правительстве национального единства», которое сформировалось на Ближнем Востоке, где находилась часть руководств буржуазных политических партий. Участие в подобном правительстве оказалось роковым для народного движения, тем более что в дни освобождения от немцев в Греции сложилась революционная ситуация. Наша партия оказалась не готовой к разработке программы, сочетающей национально-освободительную борьбу с борьбой за завоевание рабочей власти. Она сделала ошибки, которые имели большое значение для исхода борьбы. Одной из них было соглашение назначить англичанина генерала Скоби командующим Народной армией.

Немного спустя (в начале декабря 1944 года) КПГ и ЭАМ вышли из правительства, поскольку оно требовало, также как и  англичане, роспуска Народной армии при сохранении буржуазных вооруженных сил.

Это правительство, первоначально при военной поддержке англичан, потопило в крови народ Афин и Пирея, который героически сопротивлялся на протяжении 33 дней. Был сформирован единый буржуазный фронт, в который входили «охранные батальоны» – вооруженные отряды, сформированные в годы оккупации, убивавшие народ и находившиеся на службе у немцев и коллаборационистского правительства. Их создание скрыто поддержали англичане и местные буржуазные и финансовые силы, которые выступили на стороне Великобритании против немцев и итальянцев.

Партия продолжала придерживаться  стратегии развития революции по этапам и после войны, и во время героической вооруженной борьбы Демократической армии Греции.

Изменение стратегии КПГ после гражданской войны было правильным решением. Новая стратегия была  представлена в 1953 году на 4-ом Расширенном пленуме ЦК КПГ, который разработал Проект программы партии и поставил его на публичное обсуждение.

Проект программы определил характер революции как социалистический. Это был важный шаг для коллективного мышления партии. Однако в качестве обоснования этой стратегии было указано изменение соотношения сил. В соответствующем отрывке говорится:

«8. (…) наряду со столь же решающим фактором, с изменением баланса сил в пользу демократии и социализма на Балканах, на европейском и мировом уровне, после сокрушения гитлеровского фашизма и японского милитаризма во Второй мировой войне, (…) в результате этого буржуазно-демократический этап революции был в основном преоделен. (…)

Именно в этом изменении баланса сил на местном, балканском, европейском и мировом уровне мы должны найти верное объяснение кажущегося противоречия, что хотя сегодня в нашей стране наблюдается регресс, (…) мы преодолели буржуазно-демократический этап революции и определяем грядущую социально-политическую перемену в нашей стране как народно-демократическую - социалистическую».

9. (…) Власть, которая будет создана – Народная республика -  будет выполнять функции диктатуры пролетариата, она будет народно-демократической и рабоче-крестьянской властью, формой диктатуры пролетариата» [2].

Этот анализ основывался на механическом переносе в греческие условия позиций и опыта ряда стран, таких как бывшие колонии царской России, которые, опершись на победу социалистической революции в России, смогли вступить в состав СССР или миновать буржуазную власть и капиталистическое развитие несмотря на то, что там были распространены докапиталитсические производственные отношения. Например, в Монголии. Однако Греция была сформированным капиталистическим обществом, имевшим соответствующие экономический базис и надстройку уже с начала 20-го века.

Считая Грецию колонизированной страной, проект программы не смог объективно проанализировать процесс её капиталистического развития, равно как и установление буржуазной власти. КПГ трактовала все последствия глубокого кризиса в Греции (экономического, политического) как результат порабощения американцами, утраты национальной независимости и  внутреннего национального предательства. Партия не осознала, что буржуазия Греции сознательно решила положиться на репрессивно-карательные силы своих иностранных союзников, чтобы добиться изменения соотношения сил в стране  в свою пользу. Этот анализ игнорировал исторические факторы, обусловливавшие неравномерное развитие капитализма в различных странах. Он наоборот объяснял влияние относительной отсталости на размер и глубину экономической, политической и военной зависимости Греции от ведущих империалистических держав. Проект программы игнорировал то, что закон неравномерного капиталистического развития влиял на соотношение сил между капиталистическими государствами, на политическое решение внешнеполитических вопросов. Неравномерное капиталистическое развитие приписывалось «предательству нации» со стороны буржуазии и тормозящей роли иностранных держав.

Несмотря на то, что проект программы обходил буржуазно-демократический этап, он не был освобожден от логики этапов, поскольку считал тактической целью КПГ «создание всегреческого патриотического фронта» объединяющего «патриотические силы страны (…) для формирования патриотического коалиционного правительства» [3].

В итоге, недостаточная и противоречивая попытка руководства КПГ сделать выводы из борьбы 1940-х годов была прервана в 1956 году сразу же после 20-го Съезда КПСС. Тогда и в нашей партии произошел оппортунистический поворот вправо. Его основным признаком был отказ от вооруженной борьбы 1946–1949 годов и принятие «парламентского пути к социализму». Расширенный пленум ЦК (1956 год), созванный шестью компартиями (Советского союза, Венгрии, Польши, Чехословакии, Румынии и Болгарии), снял руководство КПГ и в первую очередь Генсека ЦК Никоса Захариадиса.

С этого момента силы, пришедшие к власти в КПГ, распустили нелегальные партийные организации в Греции и приняли решение о вступлении всех коммунистов в Единую демократическую левую партию (ЭДА), союзную структуру, состоявшую из социал-демократических сил, не вступивших в Либеральную буржуазную партию. В то время  как партийные организации были распущены, руководство КПГ, находившееся в странах народной демократии, организовало 8-й Съезд партии (1961год).

8-й Съезд утвердил политику КПГ с 1956 года и вновь сформулировал стратегию двух этапов. Первый этап он назвал «национальной демократической переменой», считал эту перемену революцией и зачислял в её движущие силы так называемую «национальную буржуазию». Он даже подчеркивал, что революционные изменения  произойдут в рамках «национальной демократической перемены» несмотря на то, что характер производственных отношений останется прежним.

По сути, 8-й Съезд повторил прежний анализ партии о существовании патриотически-настроенной и компрадорской частей буржуазии. Можно утверждать, что корень разделения буржуазии на «патриотическую» и «компрадорскую» кроется в политических анализах международного коммунистического движения, начиная с периода Второй мировой войны.

Эта политика союзов касалась сотрудничества с одним из двух полюсов буржуазной политической системы против так называемых правых. На самом деле это привело к превращению ЭДА и КПГ в хвост буржуазной либеральной партии, к которой ЭДА постоянно обращалась с предложениями по формированию «демократического правительства». Естественно, эти предложения отвергались. Данная партия (Союз центра) была заинтересована лишь в том, чтобы перетянуть на свою сторону часть избирателей, используя дилемму «или правые, или демократические силы».

Политика ЭДА подпитывала эту дилемму. Характерным было решение ЭДА не выдвигать своих кандидатов на парламентских выборах 1964 года в 24 избирательных округах, чтобы поддержать кандидатов Союза центра. Когда эта партия сформировала правительство, она не легализировала КПГ, не признала ЭАМ, не позволила репатриацию политических эмигрантов и даже не освободила политзаключенных коммунистов, которые многие годы назад были осуждены как шпионы!

Следует отметить, что за несколько месяцев до того состоялись выборы, на которых либеральная партия не получила парламентского большинства и поэтому она пошла на  новые выборы. Тогда ЭДА проголосовала за программные заявления временного правительства и заявила в парламенте что:

«(…) ЭДА доказывает на деле, что в данном парламенте есть достаточное большинство для реализации правительственного проекта»[4].

Конечно, согласно заявлениям руководства либеральной партии, парламентская поддержка ЭДА не была принята.

С другой стороны, так называемая анти-правая линия была подкреплена соответствующей политикой союзов в рабочем профсоюзном движении, а также в движениях крестьян и средних городских слоев. На практике она привела к укреплению профсоюзных групп, которые представляли буржуазные интересы в рабочем движении более гибко , нежели традиционная бандитская тактика профсоюзной бюрократии. В целом образовалось рабочее движение, которое, несмотря на жёсткую и часто героическую борьбу коммунистов и их союзников, не способствовало повышению политического сознания рабочего класса.

Ориентация в рабочем профсоюзном движении должна была принимать во внимание, что идейная, политическая и экономическая борьба составляет одно целое, включает экономические и другие требования и приобретает завершенную форму в рабочем движении через развитие борьбы против капиталистической эксплуатации в целом, против её политических и профсоюзных представителей и следовательно содействует сплочению и подготовке сил для установления рабочей власти.

Изучение периода 1949–1968 годов подтверждает, что рабочий класс и его союзники – полупролетарии, бедное крестьянство и самозанятые города должны бороться до окончательного решения вопроса о власти, до свержения власти буржуазии и установления рабочей власти.

Опыт создания ЭДА

КПГ накопила значительный опыт в ходе  создания ЭДА. Нелегальное положение КПГ не оправдывает этот выбор. Безусловно, наша партия должна была стремиться использовать все законные возможности, она должна была находить формы политического выражения в данных условиях, не подрывая при этом свою самостоятельность.

Создание ЭДА отражало две серьёзные проблемы в политике КПГ. В результате ошибочных представлений программа партии делилась на «программу минимум» и «программу максимум», что привело к ошибочной коалиционной политике. Во-вторых, отрицательное влияние проблем в стратегии на сочетание нелегальной и легальной деятельности не позволило сохранить организационную самостоятельность и характер КПГ во всех условиях как на политическом уровне, так и в рамках движения.

Объединение социал-демократических сил с ЭДА ещё больше способствовало развитию оппортунизма внутри КПГ.

К тому же, оппортунистические силы в КПГ и ЭДА попытались превратить последнюю в орудие развала КПГ. Такая же попытка была совершена много лет спустя в 1989–1991 годах, когда подобные же силы хотели сделать «Коалицию левых сил» («Синасписмос») одной единой партией, что означало бы  растворение в ней КПГ. В этом участвовали кадры, которые находятся сегодня в руководстве СИРИЗА.

Следует отметить, что кадры КПГ, пытавшиеся растворить партию в ЭДА сетовали на то, что КПГ не восприняла полностью резолюцию 20-го съезда КПСС. Позднее они выступили против стратегии этапов, но с реформистских позиций, поскольку одновременно отвергали закономерности социалистической революции.

Влияние стратегии Международного коммунистического движения на формирование политики КПГ

В Очерке Истории делается вывод, что эти проблемы были характерны  не только для КПГ, но и для ряда других  коммунистических партий капиталистических стран. Подчеркивается, что их стратегия постепенно отходила от закономерностей социалистической революции. Это ограничивало их деятельность и подчиняло её задачам защиты буржуазных демократических свобод и собственной страны в рамках империалистической системы.

Коммунистическое движение в капиталистических странах способствовало развитию борьбы рабочих, но не смогло сыграть роль подлинного рабочего авангарда и организовать борьбу за рабочую власть. Неспособность разработать революционную стратегию стала явной уже в годы Второй мировой войны и не была преодолена после неё. Например, программа  КП Великобритании в 1950 – 1951 годах уже содержала те основные позиции, которые впоследствии были названы «еврокоммунистическими». Ряд коммунистических партий, даже партии ведущих империалистических держав, продолжали придерживаться политики антифашистских фронтов и после войны. Они сочетали её с защитой национальной независимости своих стран. Исходя из подчиненного положения части местной буржуазии, они утверждали, что национальная независимость была подорвана американским империализмом.

Несмотря на то, что коммунистические партии капиталистических стран провозглашали необходимость социализма в общем, при разработке своей политики они ставили целью участие в правительственных структурах, что объективно не способствовало стратегии, направленной на сплочение и организацию сил для общего и полного размежевания и столкновения с буржуазной властью в условиях общего экономического и политического кризиса в их странах. Следуя за «еврокоммунизмом», сильные коммунистические партии Западной Европы  превратились в социал-демократические. Они оказались слабыми перед манёвренностью буржуазии и её способностью создавать союзы в защиту собственной власти, а также её способностью переформировывать международные союзы. Они ставили своей политической целью создание «антимонополистических демократических правительств» либо в форме чисто парламентской реформы,  либо в форме промежуточного этапа революционного процесса. Антиимпериалистическая, антимонополистическая составляющая борьбы компартий, в отрыве от борьбы за рабочую власть, объективно, превратилась в утопию. Даже цель обобществления средств производства в стратегически важных отраслях не была связана со свержением власти капитала. Компартии создавали поддельные альянсы, укреплявшие социал-демократические позиции среди рабочего класса. В результате, рабочее движение было ассимилировано буржуазной политикой и утратило массовость.

Исторический опыт показал, насколько утопическим было представление, согласно которому переход к социализму совершится через расширение буржуазной демократии. Успехи на выборах некоторых партий, например во Франции и Италии, не оправдали надежду на парламентский переход к социализму. Напротив, это породило оппортунистические отклонения и в итоге подорвало коммунистическое движение. Со временем многие компартии пошли по пути классового сотрудничества, в том числе в рамках профсоюзного движения.

Мы считаем, что участие коммунистических сил в правительствах Проди, Д’ Алемы, Жоспена и других было закономерным итогом предшествовавших процессов. Эти правительства оказались менеджементом капитализма. Правительства Жоспена и Д’ Алемы участвовали в бомбардировке Югославии, приняв предлог империалистов об этнических чистках, якобы проводившихся  в этой стране. Все эти правительства поддержали антирабочие меры и сломили рабочее и профсоюзное движение в своих странах.

Можно с уверенностью сказать, что нынешний негативный баланс сил в  рабочем движении стран ЕС в условиях резкого обострения межимпериалистических противоречий и капиталистического экономического кризиса является результатом этого процесса.

Опыт участия компартий в буржуазных правительствах подтверждает правильность позиции КПГ на выборах 6 мая и 17 июня 2012 года, а именно правильность отказа от участия в так называемом «левом правительстве». В противном случае КПГ отказалась бы от своей стратегии, от борьбы за социализм и приняла бы другую стратегическую концепцию, концепцию управления системой и капиталистическим экономическим кризисом за счет  рабочего класса и бедных слоев населения. Тактика должна служить стратегии, а не подрывать её.

Серьёзной ошибкой было и деление социал-демократии на правую и левую, или даже  разграничение ее на рядовых членов и руководство социал-демократии, контрреволюционная роль которой была очевидна как в ее поведении в ходе Первой мировой войны, так и в ее позиции по отношению к пролетарским революциям в Германии и других странах. Исторические события показали, что большая часть массовой базы других партий завоевана в ходе обострения классовой борьбы и при наличии прочного идеологического фронта против политического курса буржуазии и оппортунизма.

Правильное изучение капиталистического развития в каждой стране – критический вопрос

КПГ не стала частью так называемого «еврокоммунизма». Она нашла в себе силу отмежеваться от него и начать многолетнюю борьбу против него, защищая общие принципы марксизма-ленинизма. КПГ также выступила против связей Греции с Европейским экономическим сообществом (ЕЭС). Она сохранила эту позицию и в отношении вступления Греции в ЕЭС, а затем и в Европейский союз. Следует отметить, что ЭДА также выступила против связи Греции с ЕЭС, назвав ЕЭС «львиной ямой». ЕС – союз капитала, его невозможно реформировать и сделать пронародным. Он не может превратиться в «Европу народов». Это подтверждают текущие события в ЕС.

КПГ настаивает на этой линии и считает, что в рамках ЕС невозможно проводить политику на благо народа. Необходим выход из этого союза  и борьба за свержение власти монополий в каждой стране, за их обобществление и одностороннее списание долга рабочей-народной властью. Особенно в условиях капиталистического экономического кризиса есть два пути: либо за кризис заплатит рабочий класс и бедные народные слои, либо группы большого бизнеса. Второй вариант требует создания широкого социально-политического союза, который свергнет власть буржуазии. Среднего пути нет. Кризис еврозоны не долговой. Он не является продуктом неолиберального управления. Это кризис перенакопления капитала. Консервативные, социал-демократические и левые партии ищут выход из кризиса в пользу капитала.

Анализ КПГ греческого капитализма в 1950-х и 1960-х годах не соответствовал процессам в капиталистической экономике, которая значительно развивалась в те годы.

8-й Съезд КПГ (1961 год) охарактеризовал Грецию  как «…сельскохозяйственный придаток крупных империалистических стран Запада  (…) слаборазвитую капиталистическую страну,  в основном аграрную, с относительным уровнем развития промышленности, с полуфеодальными остатками (…) Следовательно, предстоящая революция в Греции будет антиимпериалистической-демократической»[5].

Для создания условий достижения вышеупомянутой цели партия выбрала тактику сотрудничества «демократических сил».

Капиталистическое развитие в Греции опровергло представление о том, что иностранный фактор был преградой для него, а также представление о том, что буржуазия не была заинтересована в развитии производительных сил. Капиталистическое развитие в Греции совершалось в основном благодаря внутреннему накоплению капитала. Оно было основано на новой ориентации государства и на создании соответствующей государственной инфраструктуры для поддержки промышленности. Приток иностранного капитала не был особенно высоким за исключением 1940-х годов и начала 1950-х годов. (План Маршалла, Доктрина Трумэна). Однако большая часть этих средств пошла на усиление государственного репрессивного аппарата против Демократической армии Греции и на защиту буржуазного государства в целом.

В ходе капиталистического развития отнсительно повысились доход и уровень жизни рабочих, чему безусловно содействовала и  борьба народных масс. Конечно, это объяснялось той фазой развития капитализма, при которой капитал был в состоянии предоставлять льготы, чтобы ассимилировать людей, что нашло свое выражение в создании так называемого «социального государства», в отличие от нынешней фазы, когда уже больше не существует таких возможностей – и не только из-за экономического кризиса капитализма.

Одновременно в те годы расширился слой государственных служащих. Значительные части сельского населения переместились в городские центры, а другие были вынуждены эмигрировать в более развитые капиталистические страны. Сформировались новые мелкобуржуазные слои. На этой материальной основе в партии усилился реформизм, равно как и оппортунизм.

Особенно в условиях капиталистического экономического кризиса, подобного нынешнему, мелкобуржуазные слои восстают, чтобы сохранить своё положение, они негодуют и выступают против политики правительства, утопически стремясь вернуть прошлое, которое позволяло им жить гораздо лучше.

На уровне политики они выступают за установление монополистического капитализма, «контролируемого» правительством, которое бы в большей степени выражало интересы мелких собственников средств производства и ограничивало накопление по отношению к интересам крупных собственников – монополий. Так они становятся носителями идеологии и политической практики, которые стремятся к утопической цели - ослаблению монополистической конкуренции и даже возвращению к домонополистическому этапу развития. Эти слои, приближаясь к рабочему классу и/или интегрируясь в него после своего разорения, становятся той силой, которая толкает рабочее движение на соглашательские позиции «гуманизации» капитализма.

Общие полезные на сегодня выводы

Оппортунизм не явление, относящееся лишь к конкретной позиции лиц не способных выдержать бремя классовой борьбы. Это идейно-политическое течение, продукт исторической эпохи: современного капитализма, империализма. Его материальная основа – возможность подкупа части рабочего класса монополиями посредством различных аппаратов подчинения и подкупа, а также пополнение рабочего класса группами мелкобуржуазного происхождения. Поэтому борьба против оппортунизма, как говорил Ленин, неотъемлемая часть борьбы против капитализма на империалистической стадии развития. Вне зависимости от намерений его проводников он преграждает путь к политической эмансипации рабочего класса от буржуазной политики и противостоит идейно-политической самостоятельности рабочего движения.

Борьба против оппортунизма не зависит от того организован он или нет в отдельную политическую структуру и не зависит от его влияния в парламенте и в профсоюзах. Это не второстепенная и не частичная задача, её не следует отделять от борьбы против буржуазной политики во всех её проявлениях и вариантах. Особенно в нынешний период, в условиях роста народного недовольства и протеста, есть опасность подчиниться одному из альтернативных сценариев буржуазного управления. Попытка радикализовать рабочие народные массы и освободить их от буржуазной политики предполагает открытую борьбу против оппортунизма.

Конечно, исторический опыт доказал, что возникновение и развитие оппортунизма в компартиях не одноактная пьеса. В перспективе факторами усиления оппортунизма могут стать теоретические недостатки, ошибки в стратегических разработках, которые не выявляются и не исправляются, а также противоречия руководств, которые доказано не были намерены приспособиться, примириться и подчиниться буржуазии, а напротив даже руководили вооруженной борьбой против классового противника.

История доказала, что несвоевременная борьба с оппортунизмом ведёт к вырождению партий, к их социал-демократическому перерождению и к утрате ими исторического продолжения. Это произошло с компартиями Западной Европы, например во Франции, Италии и т.д. Напротив, борьба с оппортунизмом обеспечила сохранение коммунистического характера партии. К примеру, противоборство на 12-м Пленуме ЦК КПГ в 1968 г. привело к уходу ревизионистской группы, которая, по сути, стремилась превратить партию в «еврокоммунистическую структуру». Пленум обеспечил реорганизацию партии и принял решение о создании КМГ (коммунистической молодёжи Греции). Однако он не смог поставить и решить основную проблему: стратегию партии. Это повлияло на последующее развитие оппортунизма в её рядах.

С другой стороны, кризис в партии 1990-91-х гг. в условиях тяжёлого поражения международного коммунистического движения и в процессе реорганизации партии после раскола заставил партию более самокритично оценить свой путь, изучить вопросы, такие как положение греческого капитализма в международной империалистической системе, то как оно отражается на характере революции и власти, изучение причин, приведших к контрреволюционным событиям 1989-1991 гг. в СССР и других европейских социалистических странах, а также извлечь более глубокие выводы, запечатлённые в её программных позициях.

__________________________

[1] ОЧЕРК ИСТОРИИ КПГ, 1949 – 1968 гг., том второй, второе издание, стр. 21 – 22, изд. Синхрони эпохи, Афины 2011 г.

[2] ОЧЕРК ИСТОРИИ КПГ, 1949 – 1968 гг., том второй, второе издание, стр. 316 – 317, изд. Синхрони эпохи, Афины 2011 г.

[3] ОЧЕРК ИСТОРИИ КПГ, 1949 – 1968 гг., том второй, второе издание, стр. 318, изд. Синхрони эпохи, Афины 2011г.

[4] ОЧЕРК ИСТОРИИ КПГ, 1949 – 1968 гг., том второй, второе издание, стр. 470, изд. Синхрони эпохи, Афины 2011г.

[5] ОЧЕРК ИСТОРИИ КПГ, 1949 – 1968 гг., том второй, второе издание, стр. 446, изд. Синхрони эпохи, Афины 2011г.